Лисье время

– Я свалила далеко и надолго! – смеялась Соня на улице, обнимая Лялю.

И Ляля всегда радовалась в ответ. Искренне, всей душой! Ведь Соня немного лиса, Ляля в этом даже не сомневалась. Потоцкая! Пока Соня находилась в группе, Ляля ещё могла пережить, что она «невещистая», у них с Соней действительно было мало вещей, они не хвалились каждый день новыми колготками, бантами и заколками. Соня, когда её спрашивали, есть ли у неё дома игрушки и кассеты с мультиками, отвечала: у нас денег нет, мы на квартиру копим. Ляля всегда размышляла: у Сони копят на квартиру, а на что же копят они – ведь у них тоже немного денег. Вон как мама взъерепенилась против несчастного Медузика за пятьсот рублей[24]. Этот Медузик – самая модная игрушка, он плоский, с глазами, внутри глаз зрачки двигаются; вокруг туловища, как толстая ножка гриба, – юбочки такие, волнами-волнами, и висят три щупальца, а на щупальцах – присоски. Есть медузики с компьютером, там можно музыку переключать. А есть Медузики просто с зеркалом на пузе, не со стеклянным, а с мягким зеркалом, в него можно смотреться, и получается, будто смотришь через воду, как в аквариум.

– Медузик пятьсот! – возмущалась мама. – Да мы с Лялькой в едальню ходим, там механический капитан Крюк за пятьдесят! У него рука крутится с крюком. А тут просто синтетическая игрушка.

– Синтетическая – это неплохо, – поддержала Лялю бабушка. – Моль есть не будет. Я деньги тебе дам, а ты там в Москве подбери Лялечке.

– Ни за что, – отрезала мама. – Тебе лекарства нужны, ты препараты покупаешь для своих препараций.

– Гистологических срезов. Из препаратов там только парафин, а деньги нужны для ножей.

– Да, мама! Не препараций, а препарирования, – поправила Ляля. – Бабушка сейчас не препарирует, она составляет атлас мозга наших лис, она всё в микроскоп смотрит.

– Лялечка права. Я полностью завишу от случая. Принесут ещё нашу, то есть лисью, голову – будет тогда и препарирование.

– Я так и сказала, – рявкнула мама.

Ляля одеревенела от неправды:

– Ты врёшь! Не ври!

– Я вру? Повтори, что ты сказала!

«Повтори, что ты сказала», – так говорила воспитательница в группе, это явная угроза, повторять ни в коем случае нельзя.

– Ты сказала не так. Не так было!

– Зоя! Успокойся! – потребовала бабушка. – Ребёнок ведь.

Мама обняла Лялю, поцеловала:

– Просто я с папарацци перепутала. Всё же, Ляля, вращаюсь среди журналистов и ведущих.

Ведущие – фу-у… Эти скучнейшие головы с туловищами в телевизоре, бубнят скукоту какую-то. Хорошо хоть иногда реклама случается, и там – Медузик. Медузик был мечтой Ляли. Каждое утро перед выходом в сад она смотрела мультики про него и вечером смотрела серию, вечером всегда новую показывали. А Медузик тем временем наступал, бил все рекорды продаж. Девочки ходили с Медузиками в виде рюкзаков и сумочек, они спали на Медузике – он заменял им подушку. Кроме Ляли, конечно же. На тихом часе это было так заметно. У Ляли был любимый цвет Медузика – цвет морской волны, ей в него давал поиграть Руслан – он хоть и был покусан Потоцкой, но тоже скучал по ней, своему врагу, видел, как Ляля грустит.

– Это всё мама, – говорил Руслан, – это она бумажку подписала против Соньки, когда все родители подписывали.

– Моя бабушка не подписывала.

– Да вас и не просили. Знают, что мама твоя далеко. А там только мамы подписывали, бабушкам нельзя было. Эх, а у меня укус – смотри! – почти не виден, просто маленький шрам.

Крупный толстый мальчик, Руслан еле-еле задирал рукав своей тесной кофты и показывал боевую отметину. Да уж, дрались Руслан с Соней серьёзно раза три. После последней зверской драки родители Сони стали забирать её раньше времени, чтобы мама Руслана «не убила» их дочь. Они оставались всё такими же милейшими людьми, добрыми, спокойными, здравомыслящими и всё понимающими… Они из кожи вон лезли – извинялись перед воспитательницей…

Некоторые мальчики вслед за Русланом забросили свои машинки и конструкторы и тоже завели Медузиков, но не все. Андрей, например, говорил:

– Мой папа сказал, что всё равно собаки рано или поздно порвут, они у нас охотничьи, они всё рвут мягкое, что на добычу похоже, мама тогда ругается, что тяжело убирать.