Лишь в небе с драконом нежнейший вальс (СИ)

Я издала подобие боевого клича, из-за которого изумленно обернулись два одноклассника:

— Так с этого и надо было начинать! Я так за вас рада! И я хочу подробностей!

— Подробностей о чем? — нас неслышно нагнал Вада и втиснулся между мной и Хироко, закидывая руки нам за шеи.

— О том, какая ты бестактная скотина, Вада, — со смешком ответила ему я.

— Ну, другого я и не ожидал услышать от тебя…

Мы поравнялись с Акирой Араи, которая вела себя тихо по отношению ко мне оба дня, но тут явно была готова не сдержаться и выдать что-то неприятное. Я не видела, как на нее посмотрели друзья, но сама попыталась вложить во взгляд максимум негативных эмоций (а у меня их было несметное множество, могла поделиться с любым). Араи фыркнула, но промолчала. Дочь Локи из раза в раз проигрывала асам, даже когда они были не в полном составе.

В начале урока Исигуро-сан обошелся без фальшивых слов сочувствия и молитв, но не отреагировать на произошедшее он не мог:

— Я очень надеюсь, что в ближайшее же время в вашем классе снова состоится кворум*. Как ваш учитель, я считаю наше собрание по-настоящему удавшимся, только если каждый из нас занимает свое место. Что ж, теперь обсудим ваши сочинения.

Мне понравилось, как кратко, но точно учитель Исигуро выразил свои чувства. Он выглядел подавленным: казалось, что он, как и я, очень старается вести себя как обычно. Хаку ему очень нравился, это было видно невооруженным глазом. Что ж, кому он только не нравился.

После урока Исигуро-сан попросил нас с Хироко и Тоси немного задержаться. Мы подошли к учительскому столу. Вада настороженно смотрел на учителя литературы.

— Я только хотел сказать вам троим, что я очень сочувствую. Тяжело держать себя в руках, когда такое случается с другом. Я надеюсь, что Кохакунуси в порядке, и его вскоре найдут.

— Почему вы говорите это только нам? — с легким нажимом спросил Тоси.

Исигуро-сан посмотрел на него поверх очков и улыбнулся:

— Как я сказал, тяжело, когда что-то случается с другом. Вы вчетвером кажетесь отличной компанией. Остальные, по моему скромному мнению, не знают Кохакунуси так, как знаете его вы. Если вдруг вам захочется поговорить…

— С чего мы должны хотеть говорить с учителем литературы? — снова подал голос Вада. Я услышала, как Хироко тихо вздохнула.

— А на встречах литературного кружка мы неплохо общаемся с вами, Вада, — заметил Исигуро-сан, — но если вам так претит моя должность, мы можем поговорить за пределами школы, где я буду просто частным лицом, неравнодушным к вашим переживаниям, и человеком, который хочет быть вам другом.

— Спасибо за вашу доброту, Исигуро-сан, — с легким поклоном сказала Хироко, не давая Ваде вновь заговорить, — это очень много значит для нас.

— Я абсолютно ничего не сделал, Кодзима-кун, но иногда действительно нужно просто поговорить. Я правильно помню, что вы сегодня дежурите?

— Да, — сказали мы в унисон с Хироко.

— Вада, могу я попросить вас помочь Кодзиме принести воду? Я хочу сказать пару слов Огино.

Тоси вопросительно посмотрел на меня, и я кивнула. Когда это он записался в мои телохранители?

Вада и Хироко вышли из класса с двумя ведрами, и мы остались наедине с учителем литературы. Тот открыл свой портфель и достал оттуда школьную газету — я узнала её по характерному ярко-красному заголовку.

— Держите, — он протянул мне газету, — я хотел отдать вам её в понедельник, но не смог по понятным причинам. Ваше стихотворение на третьей странице.

— Спасибо, — поблагодарила я, не зная, что еще можно добавить.

Исигуро-сан внимательно посмотрел на меня и сказал:

— Я хотел бы спросить, в порядке ли вы, но понимаю, как глупо это прозвучит. Поэтому спрошу: вы справляетесь с тем, что на вас навалилось, Огино-кун?

— Я же в школе, — просто сказала я.

Исигуро-сан невесело усмехнулся:

— Исполнение того, чего от нас ждут, увы, нельзя приравнять даже к приемлемому самочувствию. Я, видимо, ещё не настолько взрослый человек, чтобы меня можно было обмануть такими вещами.

Я была по-настоящему поражена этим словам. Конечно, я не надеялась уверить семью и друзей в том, что у меня на сто процентов всё прекрасно, и я буквально парю над землёй от счастья. Но никто из них, даже прямолинейный Тоси, не сказал мне того, что так просто выдал учитель литературы. Исигуро-сан, увидев мою реакцию, тактично остановил «нападение», сказав:

— Вы не хайку. Я не собираюсь вас анализировать и выделять в вас киго. Просто помните, что вы не одна. Не забывайте об этом ни на минуту и знайте, что и дома, и здесь вас всегда ждут.

Исигуро-сан коротко поклонился мне, я машинально ответила глубоким поклоном. Учитель вышел из класса, почти в дверях столкнувшись с Тоси и Хироко.

— Что он тебе сказал? — спросила меня Хироко, кидая мне тряпку.

— Отдал школьную газету со стихотворением, — ответила я, закатывая рукава.

— Я бы выпил с ним пива, — задумчиво протянул Тоси, поднимавший стулья. Увидев наши вытянувшиеся лица, он цокнул языком и закатил глаза, — Ну что? Он травит классные байки. Наверное, становится очень забавным, если выпьет.