Лишняя. С изъяном

Я бы могла поспорить, но у меня не было привычных инструментов нашей криминалистики под рукой, а без них – Бродерик был абсолютно прав – ничего исследовать я бы не смогла. Ни тебе анализа ДНК сделать, ни даже в микроскоп посмотреть…

– Не откажусь… – Я встала, забрала у Пэдди пальто и перекинула его через руку. – Поехали смотреть ваши трупы.

– Вовсе они не мои! – вскинулся полицейский, вставая вслед за мной.

У авто вышла заминка. Пэдди открыл было дверцу, но оказалось, что Бродерик приехал на своей машине, которую оставил в проулке позади борделя. Хорошо нынче живут полицейские… Или это только бывших лордов касается? Я пожала плечами и благодарно кивнула помощнику.

– Спасибо, Пэдди, дальше я сама. Капитан отвезет меня в казино, когда мы закончим с его делом. Так ведь?

Я повернулась к Бродерику. Тот поспешно закивал.

– Казино? – переспросил он, когда мы уселись в его авто и он тронул с места.

– Так получилось, – обтекаемо ответила я.

– Я слышал о смерти Барона. Сочувствую, тебе, должно быть, пришлось нелегко.

Кивнув, я издала невнятный звук, который можно было принять и за согласие, и за всхлип. Да, если вспомнить разборку с Доэрти – это и впрямь достойно сочувствия.

– Скажи, если понадобится помощь, – решительно продолжал Салливан, и я чуть не поперхнулась. Вот силен мужик. У него законная невеста на правом берегу, а он тут клинья подбивает к – по слухам – любовнице Барона. Хоть и почившего, но все равно. – Вне зависимости от того, поможешь ты мне сегодня или нет, девушка не должна надрываться и тащить все на себе, в одиночку.

Хм, а почему бы и нет?..

– У вас есть знакомый маг-бухгалтер? Насколько я знаю, бытовой их выпускает пачками.

Я даже повернулась, чтобы лучше видеть реакцию собеседника. Не зря. Салливан поперхнулся и долго откашливался. Потом, к моему удивлению, всерьез задумался.

– Ты знаешь, у меня как раз двоюродный брат заканчивает бытовой факультет по специальности финансовое делопроизводство, – медленно, будто сомневаясь в собственной разумности, произнес Бродерик, и я невольно восхитилась им.

Не ногами и не медью волос, а именно личностью. То, что я приняла за подбивание клиньев, оказалось настоящим, не наносным благородством и готовностью спасти даму в беде: не продать ее в бордель, а протянуть руку помощи и вытащить из проблем.

Неловко даже как-то… Отвыкла я от человеческого отношения.

– Благодарю, если он сможет в выходные прийти на собеседование в казино, я была бы вам обоим очень признательна, – вежливо склонила голову я.

Тут-то мы и приехали.

Вонь в участке стояла страшная. Только через минуту до меня дошло, что ведут меня как раз в эпицентр этого жуткого запаха. Спаси Всеединый, во что я ввязалась?

Покопавшись в сумочке, я выудила надушенный платок. Весьма специфически надушенный: лимон, анис и мята. Специально для работы с вонючими объектами – далеко не все обитатели левого берега регулярно мылись, а приближаться к ним приходилось постоянно.

Тяжелая металлическая дверь, отделявшая обиталище мертвых от живых в участке, с душераздирающим скрипом медленно отворилась. Я поежилась. Ее бы на спецэффекты в фильм ужасов – готовый реквизит. Бродерик подтолкнул ее рукой и замер, перегораживая мне дорогу.

– Ты, если соберешься падать в обморок, скажи, и мы сразу уйдем.

Я смерила его взглядом, который достаточно четко объяснил полицейскому, что, когда мы с первым курсом посещали морг, он под стол пешком ходил. Ну, не дословно, конечно, но общий посыл он уловил даже сквозь вуаль.

Поднырнула под его выставленную руку и первой зашла в комнату.

* * *

В лицо дохнуло теплой вонью разложения, даже платок не сильно помог. Комната была практически пуста, только металлический шкаф в углу и пять металлических же столов в ряд посередине. От пола до потолка она была отделана кафелем. Чтобы мыть проще, наверное. В принципе, логично.

Три стола оказались заняты. Черные простыни – траур, как и положено, – обрисовывали контуры человеческих тел. Те, что пролежали в воде дольше, я определила сразу по провалам простыни в самых неожиданных местах. Морские обитатели неплохо подзакусили конечностями и внутренностями. Я с трудом подавила тошноту и разыгравшееся воображение, сконцентрировавшись на третьем теле. Бродерик обошел меня слева и откинул ткань с лица жертвы.

Блондинка, как и следовало ожидать. Распущенные волосы спускались до пола, при жизни была, наверное, прехорошенькая: круглые щечки, сейчас почерневшие и лопнувшие в нескольких местах, аккуратный носик, большие глаза… Были. Я сглотнула, отрывая взгляд от лица несчастной.

– Открывай остальное, – распорядилась я, откашлявшись.

Бродерик послушно стянул простыню за краешек со всего тела.

– А почему она все еще одета? – удивилась я. – Ты же говорил, ее лекарь уже осматривал. Из королевской лечебницы.

Полицейский вытаращился на меня, будто я сморозила глупость.

– Она же мертва. Зачем ее раздевать, позорить еще?

У меня даже тошнота прошла. Похоже, многое я еще не знаю о местных обычаях, в частности погребальных.