Лишняя. С изъяном

В памяти всплыли фразы из учебников: лордами называют только магов благородного происхождения. Поскольку я официально удочерена бароном, то теперь тоже леди. Снова.

Я скромно потупилась, скрывая глаза: кроме голоса, это единственное, что может меня выдать. Бродерик, конечно, видел меня только под маской и в полумраке зала или переулка, но кто его, глазастого профессионала, знает?

– Позвольте представить мою дочь, Хиллари Суон.

Приемный отец отступил на полшага, открывая мне место для маневра. В узких, но многослойных юбках приседать еще то удовольствие.

– Очень приятно, – пискляво пролепетала я, трепеща ресницами и старательно пялясь на обувь Салливанов.

Не знаю, что уж обо мне подумала семья детектива, но вслух меня разноголосо заверили, что им тоже безумно приятно. Отец семейства подкатил ко мне – буквально, – виртуозно притормозив в паре сантиметров от подола, и деликатно изобразил воздушный поцелуй перчатки. Салливан-старший был такой же медно-рыжий, как и оба его сына. Мать, темная шатенка, передала детям только идеальный овал лица и ясные, с четким, чуть угловатым верхним веком глаза. Брат детектива исполнил церемониал не задерживаясь, и я не без внутренней дрожи повернулась вполоборота к последнему новому-старому знакомцу, протягивая пальцы.

Бродерик склонился над моей рукой для поцелуя, да так и застыл как завороженный, уставившись на мои губы. Не очень-то вежливо, согласно местному этикету. Либо они ему кажутся знакомыми, либо он на меня запал.

Я похлопала ресницами, поглядывая на него исподлобья. Классический прием местных девиц – лицо сразу приобретает нужные по канону красоты пропорции: ротик уменьшается, глазки увеличиваются, щечки округляются.

У младшего Салливана чуть дернулся уголок рта, и он тряхнул головой, приходя в себя.

«Померещилось», – явно читалось в его глазах.

Конечно, где таинственная незнакомка под маской, нагло глядевшая ему в лицо и, не задумываясь, ковырявшаяся в трупах, и где аристократка в розовых рюшечках?

– Герои – что отец, что старший сын, – пробормотал лорд Суон, когда необычная семейка двинулась дальше, рассекая толпу, как ледокол льды Северного океана.

Я невольно обратила внимание: редкие аристократы сами заговаривали с этой четверкой. А если и заводили беседу, то старательно игнорировали не инвалида, как я бы ожидала от местного извращенного общества, а совершенно здорового, на первый взгляд, Бродерика.

– Фаррел, отец семейства, из виконта стал герцогом после того, как угомонил практически в одиночку покушавшиеся на нашу границу провенские войска. Сильный он маг, водник, семерка. Умный. И жена тоже. Вместе формулы новых заклинаний выводят. Эдна, кстати, одна из первых совместный, мужской и женский, факультет искусства окончила. Редко тогда кто из дам осмеливается не на бытовой идти. Да что там! Если семья традиционных взглядов – дай Всеединый, чтобы вообще учиться отпустили. Сдерживаться дома научат – и сиди наследников сильных рожай.

– А ноги он как потерял?

Вот уж не ожидала от лорда Суона такой озабоченности женскими судьбами. Хотя он вообще для местного общества весьма прогрессивный, можно и не удивляться нестандартным взглядам на обучение.

– Они на месте. Только пользоваться не может. Тогда, на границе, его маг противников зацепил перед смертью. Обрушил под ним землю. Фаррел и провалился, а внизу острые камни. Чудом целители с того света вытащили, а ноги так и не смогли восстановить.

Скорее всего, не ноги, а спину. Повредил, наверное, позвоночник во время падения, а местные залечили как смогли. Жаль мужика. Я снова глянула вслед удалявшейся в сторону боковой ложи семье и поймала настороженный, изучающий взгляд Бродерика, направленный точно на меня.

– А старший сын чем отличился? – старательно сохраняя безразличный тон, уточнила я.

– Сын закрыл собой принцессу во время покушения, – скупо и быстро ответил Барон, улыбаясь новому собеседнику.

Я ощутила внезапный укол ревности и сама себе несколько удивилась. Вроде мы ничего друг другу не обещали и разговаривали-то три раза, считая сегодня. Почему меня так бесит мысль, что он мог быть влюблен в мою сестру? Просто так же телом не прикрывают от смертельного удара. Или все же бывает? Мало ли… Та самая магическая клятва заставила.

Остаток вечера я кусала губы, старательно не глядя в сторону боковой ложи, зато всей левой стороной лица чувствуя знакомый горячий взгляд детектива Салливана.

• Глава 17 •

В Дорсетте царствовала зима – время простуд и упадка сил.

Отвар на женьшене, который я делала кастрюлями на весь бордель, в этот раз сварила и на долю Барона. Точнее, одну порцию сделала у Лалики, а вторую заварила в его доме, потому что напиток этот лучше употреблять в горячем виде.

Отреагировал лорд Суон странно.

– Так в каком пансионе ты жила?

Он уставился в кружку, будто зеленоватая жидкость была кислотой, которая вот-вот на него прыгнет.

– Святой Елены.