Лишние дети

– Ты проткнешь иголкой свой палец, а я проткну свой. И мы потрем пальцами.

– А что будет, если нарушишь?

– Смерть. Это самая страшная клятва, если на крови.

Я согласилась поклясться, чтобы Таня не рассердилась. Но, к счастью, до крови дело не дошло – Таня не смогла найти иголку. У меня была булавка, которой мама пристегнула мне варежку к резинке – забыла пришить, но я решила не говорить про булавку. Колоть палец до крови мне как-то не хотелось. Таня несколько дней ходила странная. И казалась еще более ненормальной, чем обычно. Она могла вдруг начать смеяться ни с того ни с сего, а уже через минуту горько плакать. Она больше не сидела на качелях, а стояла рядом и раскачивала что есть силы пустые качели. Таня никак не могла успокоиться – раскачивала и раскачивала, пока воспитательница чуть ли не насильно уводила ее в группу. У Тани была любимая мягкая игрушка – кошка, которую она называла Мусей. Таня повсюду носила за собой Мусю, уже грязную, без усов, ободранную, с почти оторванным хвостом. Таня не только спала с нею, но и ела, играла, выходила гулять. Если Таня забывала Мусю, все дружно бежали искать игрушку. И тут вдруг Таня выбросила кошку в окно. Добрая Валентина Павловна, увидев, что Таня ходит без Муси, начала волноваться.

– Танечка, а где твоя Муся?

Таня молчала. Мы сказали, что Муся валяется под окном. Валентина Павловна сбегала вниз, принесла кошку, постирала ее и положила сушиться на батарею. Уже чистую игрушку она выдала Тане, надеясь, что та порадуется. Но Таня сказала «спасибо», подошла к окну и снова выбросила Мусю. Валентина Павловна ахнула и опять побежала за игрушкой. Даже я не понимала, что случилось с Таней. Она ведь без Муси даже в туалет не ходила. Я считала себя уже взрослой, и у меня не было такой связи с игрушкой, пусть даже любимой. Таня меня пугала.

На помощь неожиданно пришел Игорь, чего я никак не ожидала. Он подошел к нам и сказал, что не обязательно клясться на крови, а можно поклясться на слюне. Плюнуть на ладонь и пожать друг другу руки. Тогда тоже считается, что вы друзья на всю жизнь.

Как потом рассказал мне Игорь, Таня сначала подходила к нему с предложением дать клятву на крови, но он отказался. Потом вроде как отказалась я. И поэтому Таня стала ненормальной. Он слышал разговор воспитательниц, что если девочка будет по-прежнему чудить, то ее придется переводить в садик для дебилов. Но если ее странное поведение изменится на нормальное, то ее оставят на пятидневке и ничего не сообщат заведующей.

– Хочешь поклясться на слюне? – спросила я у Тани.

– Хочу.

Мы втроем плюнули на ладони и пожали друг другу руки, растерев рукопожатиями слюну. И после этого Таню как подменили.

– А где моя Муся? – вдруг спросила она. – Вы не видели Мусю?

– О господи, – подскочила от радости Валентина Павловна. – Здесь твоя Муся. Решила на батарее погреться. – Она выдала Тане игрушку, уже дважды постиранную. Валентина Павловна даже хвост ей пришила.

– А почему она такая… новая? – удивилась Таня.

– Она не новая, а чистая. Я ее искупала, – ответила воспитательница.

– А разве кошек можно мыть? – спросила Таня.

– Конечно! Не можно, а нужно! – начала рассказывать воспитательница. – Смотри, какая у твоей Муси шерстка стала!

Таня рассмотрела свою любимую игрушку и успокоилась. Она опять повсюду ходила с Мусей и стала почти нормальной. Воспитательницы так и не поняли, что произошло, но решили, что для девочки в любом случае лучше остаться, пусть и на пятидневке, но в привычной обстановке, чем переходить в садик для дебилов.

А я тогда поняла, что не только Стасик – самый умный из всех знакомых мне мальчиков. Игорь тоже очень умный, раз придумал такое со слюной. Именно тогда я сообразила, что лучше дружить с мальчиками, чем с девочками. Мальчики видят больше девочек.

– Поклянись! – требовала от меня Зинаида Петровна.

Я не смогла, естественно. Поэтому просто промолчала.

– Ну, конечно! – Зинаида Петровна взмахнула ножницами в опасной близости от моего лица, хотя я успела сделать еще полшага в сторону. – Я так и знала, что ты обманываешь! Ты ведь знаешь, что бывает с детьми, которые врут?

– У них нос вырастает, как у Буратино? – спросила я. Ну что еще я могла спросить в подобной ситуации?

– Ты еще и издеваешься? Как ты смеешь? – заорала Зинаида Петровна, подскочив с места. Она нависла надо мной, размахивая ножницами. Я подумала, что она может меня и зарезать случайно.