Листая страшные страницы

Римляне вскоре снова объединят и расширят это человеческое пространство, но главное было сделано до них. Было вспахано и подготовлено мировое поле для новых посадок. Для новых идей и нового Человека.

Для Иисуса Христа.

Только один философ — Владимир Соловьев — обратил внимание на огромное предшествующее значение Александра Македонского, указав, что без созданного им и лишь укрепленного позже римлянами культурного единства людей, христианство и не смогло бы активно распространяться. Оно не преодолело бы сопротивления местных, постоянно воющих между собой царьков, и темного сознания простых людей, не ориентированных на общие для них представления и ценности. Однако Соловьев никак не отметил неслучайность появления Александра, хотя в одной из своих работ оправдательно оценил как таковую войну, если она служит объединяющим историческим целям. И сделал это совершенно в духе идей Александра Великого.

Личность, массы или кто-то еще?

Личность в истории

Нужно сказать, что только один марксизм возомнил себя способным в этом легко разобраться. Подавляющее большинство великих философов такой вопрос обходило. Марксизм-ленинизм же проявил здесь себя особенно ярко, демонстрируя свой главный «научный» принцип: Уверенность превыше, чем аргументы!

«Историю делают массы!» — не уставал подчеркивать Ленин. А исторические личности просто призываются массами на политическую арену, дабы организационно оформить назревшие социальные и государственные изменения.

А как они (массы) историю делают?

В ответ на это преподаватели марксизма всегда начинали говорить, что массы «сплачиваются».

Это ничего не объясняющее слово.

«Выдвигают из своих рядов самых передовых».

Кто, позвольте спросить, такие? Самые грамотные или самые преданные идее?

Приходится ответить, что именно эти последние, поскольку умных и грамотных не только в Октябрьскую революцию расстреливали пачками, но и в прежние революционные времена вешали, возводили на эшафот и т. п. Стало быть — преданные идее? Но идея всегда является уже кем-то заброшенной в массы, кем-то из исторических личностей. Потому что в простых головах никакая фундаментальная идея родиться не может, а количество этих голов никогда не переходит в качество.

Следовательно, для того, чтобы появилась историческая личность, нужно, чтобы она уже была. Если аккуратно следовать марксистской логике, получается змея, вцепившаяся в свой собственный хвост.

Массы не творят и никогда не творили историю. Предоставленные самим себе, они творили только одно — безобразия. И самодеятельная активность масс вызывается только двумя ситуациями: сверхбыстрой возможностью нажить или критической необходимостью выжить. В эти короткие периоды грабежей и погромов не совершается ничего исторического. Во всяком случае, до тех пор, пока во главе масс не становится личность. Однако личность самостоятельная лишь по силе своих возможностей. В том, что касается ее исторических задач, личность всегда выступает в подчиненном к ним отношении.

Но неправильно было бы сказать, что она выступает здесь только автоматическим исполнительским орудием. Историческая личность всегда демонстрирует сознательную покорность и даже жертвенность идее. Будь то Ленин, Македонский или кто-либо другой. Любая подобная по масштабу фигура, при внимательном ее рассмотрении, всегда указывает на одно и то же: она никогда не приписывает себе основную воплощаемую ей в жизнь идею, но всегда относит ее к продукту или требованию высшего разума, полагая под ним разное: божественное указание; руководящее миром космическое сознание; совокупный человеческий разум, управляющий историей как бы и из настоящего, и из будущего. На последних позициях, не отдавая вполне себе в этом отчет, стояли революционеры-атеисты. Ленин, конечно же, в первую очередь.

Следовательно, руководящие миром идеи действительно первичнее всего остального прочего, поскольку на их фундамент не претендуют даже наиболее выдающиеся представители человечества.

Однако идеи бывают разными. Это как бы надтреснутый фундамент. И разделяющая его линия проходит там, где решается вопрос: должен ли этот мир развиться до божественного состояния, как это трактуется, в том числе, христианским учением, или застыть.

Глава XIX. Космическая роль ислама

Новый мировой центр

К XI веку арабский мир стал международным сосредоточием культурных и научных ценностей. Территориально он включал в себя не только Арабский Восток, но и египетские земли, все африканское средиземноморье и Пиренейский полуостров (почти всю Испанию и Португалию).

Роль «арабского периода» в истории человечества принято занижать или просто о нем замалчивать. А она настолько велика и тесно связана с борьбой космических сил на планете «Земля», что надо сказать об этом особо.

Само неожиданное образование могучего арабского мира чрезвычайно знаменательно, как и причины, ему предшествовавшие. О них мы сейчас и расскажем.

«Черные варвары»