Листая Свет и Тени

Мысленно выругавшись и ожидая, на каком этапе «исполнения желаний» программа попросит номер сотового, напечатал – «хочу денег». Прошелся пальцами по верхнему ряду клавиатуры с цифрами, поставил значок $ и нажал Enter. Помню только, что напечатал около десяти цифр. Экран задергался и через минуту выдал на английском: Лозанна, название банка, номер счета и какие-то другие реквизиты. Загадочно улыбнувшись, напечатал в освободившемся окошке слово «Женщина», нажал клавишу ввода. Экран дергался около трех минут. Из этих трех я долбил безрезультатно одну минуту по Escenuy. На экране появилась картинка; небольшая комната с высоким потолком, в углу елка, девушка в халате стоит на табуретке, вешает игрушки. Внизу картинки надпись «Арина Титова, Россия, город Йошкар-Ола, улица, дом, квартира». Миловидное, чем-то знакомое лицо. Ракурс снизу выгодно показывает стройные ноги. Озверев окончательно, под тем предлогом, что в сказках обычно исполняется только три желания, напечатал: «Хочу всего». Загудели вентиляторы, по экрану забегали полосы. Довольно скоро на нем появился дом в глухом лесу. Он был похож на водонапорную башню, на чердаке угадывался бассейн. Изображение сменилось яхтой, плывущей под парусом по морю в белых барашках. На корме сидела эта самая Арина и смотрела на удаляющийся берег. Маразм крепчал. Черноморский берег трансформировался в атолл с пальмами, женщин стало несколько, яхта превратилась в трансконтинентальный лайнер для кругосветных путешествий. Картинки стали меняться чаще. Гималаи, вершины в снегу, внизу сквозь облака зеленеют луга в маках, овцы звенят колокольчиками, ниже – ели, еще ниже – долина с точками домов. Пещера внутри горы с сидящими в позе лотоса йогами сменилась рестораном с морской кухней в Токио. Вереницей, друг за другом замелькали пляжи, водопады, НЛО, черное дно под водой, пустыни, реки, города. Картинки стали появляться одновременно, по нескольку штук сразу, распадаться на фрагменты, тела – на части. Все чаще стали появляться геометрические фигуры: круги, прямоугольники, линии, точки. Я это видел краем глаза, а сам судорожно тыкал пальцем по всем клавишам ноутбука, желая лишь одного – его спасти. Выдергивание вилки из розетки, естественно, ни к чему не привело. Через десять минут мерцание монитора слилось в единый гудящий фон и перестало восприниматься глазом. Появилась начальная страница Оперы, позволившая выключить компьютер и вытереть пот со лба. После этого глюка несколько недель казалось, что все компьютеры, на которых работал, сильно мерцают и плохо действуют на глаза. Ноутбук, слава богу, исправно работал, потом я обо всем забыл, потом экраны стали жидкокристаллическими и в принципе не могли мерцать.

В 2011 году в конце декабря, выходя из метро на Комсомольскую площадь, в потоке людей, идущих навстречу, увидел женщину, несшую тяжелую сумку. Мы посмотрели друг на друга, улыбнулись глазами и разошлись. Я шел на митинг на проспекте Сахарова, далее с друзьями в пивной ресторан. Вы догадались, о чем я вспомнил, возвращаясь один домой в ночной электричке? Девушка в переходе метро была немного пополневшая, постаревшая, но все равно привлекательная. Лучше было бы, если б я этого не вспомнил. Как доказать себе, что это обыкновенный глюк, если от него так сильно ноет под сердцем?

Сашенька

Александр возвращался домой с юга. Стояла еще поздняя осень, но плотный снег уже лег на землю в этой части России. Нудный, до боли знакомый пейзаж за окном: заброшенные поля, бедные избы, деревянные сараи, пучки голых деревьев. Вспоминать об отдыхе не хотелось, да и вспоминать было особенно нечего, главное, что он кончился и впереди работа. Поезд остановился на узловой станции среди одноэтажных домов. Шесть часов вечера, а уже темно. Саша осмотрел местность и тут, на пустом месте, возникло предчувствие приключения: легкое головокружение, волнение, возбуждение. Сначала от скуки, безотчетно, а потом с нарастающим вниманием он начал искать источник беспокойства. Первое отклонение от обычной станции – пустой перрон; не кричали привычные тетки с вареной картошкой, солеными огурцами, местными достопримечательностями флоры и фауны. Второе – вокруг вообще не было движения: в пределах видимости не было ни одного поезда, отцепленного вагона, маневрового паровоза, не слышно ни одного гудка, обычных объявлений по репродуктору, будто все в округе вымерло. Третье – светила полная луна. Окна здания станции были темные, кроме трех крайних, но там, за ними, и угадывалось частое движение и суета; дефилировали силуэты мужчин, женщин, людей с подносами. «Ресторан», – решил он.

– Дайте подмести коридор, стоять будем тридцать минут, смена бригады машинистов, прогуляйтесь, – приказала проводница.