Читаем Литература и котики. Для тех, кто не разучился читать полностью

«Кот и Воробей» (перевод Н. С. Позднякова)

Родились Кот и Воробей, —Как будто по заказу,На свет явившись сразу;И с детства дружбою своейМогли бы стать примером для людей:Все общее у них — пенаты и забавы.Воробушек, бывало, зоб надув,Коту толкает в шею клюв,А вора лапкою стряхает Кот лукавый,И никогда его когтейНе испытал наш Воробей.Что Ваське вор? Его б он успокоил скоро;Но дело в том,Что добрым он хотел прослыть КотомИ всячески щадил плутишку-вора;Сам скромен и умен, он все ему прощал,Их игры никогда не обращались в ссоры,И мирно с Васькой поживалВоробушек-нахал,Без вспышек, зависти и злости.Случилося, что к ним другой явился в гостиВоробушек и другом с ними стал.Но как-то не поладила с ним птичка наша:Вот клювом в клюв сцепилися друзья,И заварилась каша!..«Ах, ты!..» «Да я тебя!..» «Да знаешь ли, что я…»«Как смеешь моего ты трогать Воробья,Пришлец неведомый?!» — наш Кот тогда вскричалИ гостя растерзал.«Однако, — говорит, — вкус воробьев недурен.И к другу: — Ну, теперь и ты готовься, дурень…»Какое ж привести мне здесь нравоученье,Чтоб сделать пополней мое произведенье?Но, замечая в нем хоть некие черты,Прошу, Монарх, пусть сам его выводишь ты —Что так легко тебе, то музам скромнымЯвляется подчас вопросом темным.

В оригинале у Лафонтена эта басня называется «Кот и два Воробья». Сюжет басни принадлежит Лафонтену, и эта басня по сюжету схожа с басней И. А. Крылова «Котенок и Скворец».

Эту свою басню Лафонтен рассказывал для короля, и он намеренно уходил в ней от прямых выводов и неуместных в данном случае нравоучений.

У нас интересуются Лафонтеном с узкопедагогической точки зрения и ценят его басни — насколько нравоучительная их сторона пригодна для детей. А между тем значение Лафонтена не только этим не исчерпывается, но существует помимо сентенциозной стороны его творчества. Во Франции давно поняли особенности Лафонтена, и из всех поэтов XVII века он считается наиболее глубоким, наименее понятным и наиболее национальным по духу и языку; и, быть может, поэтому он один среди французских классиков не пользуется вне Франции таким же значением, как на своей родине.

ЗИНАИДА АФАНАСЬЕВНА ВЕНГЕРОВАписательница, переводчица и литературный критик

Коты и кошки в русских баснях XVIII века


В России басни приобрели популярность уже после Жана де Лафонтена.

В России басни приобрели популярность со второй половины XVIII века. Басенные коты олицетворяли такие людские пороки, как хитрость, жадность, коварство.

ЛИЛИЯ ЛЕОНИДОВНА БЕЛЬСКАЯсоветский, позднее израильский литературовед

Басни писали А. П. Сумароков (1717–1777), Д. И. Фонвизин (1745–1792), И. И. Дмитриев (1760–1837), В. Л. Пушкин (1766–1830), А. Е. Измайлов (1779–1831), В. А. Жуковский (1783–1852) и др.

* * *

Перейти на страницу:

Все книги серии Искусство без купюр

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография
Лаборатория понятий. Перевод и языки политики в России XVIII века. Коллективная монография

Изучение социокультурной истории перевода и переводческих практик открывает новые перспективы в исследовании интеллектуальных сфер прошлого. Как человек в разные эпохи осмыслял общество? Каким образом культуры взаимодействовали в процессе обмена идеями? Как формировались новые системы понятий и представлений, определявшие развитие русской культуры в Новое время? Цель настоящего издания — исследовать трансфер, адаптацию и рецепцию основных европейских политических идей в России XVIII века сквозь призму переводов общественно-политических текстов. Авторы рассматривают перевод как «лабораторию», где понятия обретали свое специфическое значение в конкретных социальных и исторических контекстах.Книга делится на три тематических блока, в которых изучаются перенос/перевод отдельных политических понятий («деспотизм», «государство», «общество», «народ», «нация» и др.); речевые практики осмысления политики («медицинский дискурс», «монархический язык»); принципы перевода отдельных основополагающих текстов и роль переводчиков в создании новой социально-политической терминологии.

Ингрид Ширле , Мария Александровна Петрова , Олег Владимирович Русаковский , Рива Арсеновна Евстифеева , Татьяна Владимировна Артемьева

Литературоведение
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

Александр Сергеевич Пушкин , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Критика / Литературоведение / Документальное