Литература как социальный институт: Сборник работ

Таким образом, обращение к литературе этого типа становится условием и предпосылкой овладения навыком планирования и проектирования (ярко выраженный вариант социализации через литературу). В условиях модернизации эти проблематичные вопросы могут считаться конструктивными для групп, отмеченных как переходные, маргинальные (хотя сама временность их – устойчивый признак). Имеются в виду прежде всего категории, примеривающие определенные социальные роли: учащиеся и молодежь в возрастных границах от 12 до 22 лет. Этот период связан с рациональным преподаванием естественно-научных предметов в средней и в высшей школе[135].

Если отвлечься от идеологических моментов консолидации группы, которые несет с собой эта литература (они специфичны не только для нее – точно такие же механизмы работают и в приключенческой, экзотической и др. видах массовой литературы), то фундаментальное значение такого рода образований с течением времени непрерывно возрастает. «В современных условиях “поддержание культурного образца” предполагает сохранение приоритета целеполагания, а это последнее служит необходимой предпосылкой самосохранения общества»[136].

Г. Альтов – один из немногих советских исследователей, отметивших фундаментальное значение чтения фантастики школьниками. По его наблюдениям, НФ занимает практически весь фонд времени, отводимого чтению, за исключением того, которое необходимо для книг, входящих в школьную программу. «Фантастика, – пишет он, – стала одним из основных факторов формирования духовного мира школьников. Нам кажется, это обстоятельство еще не попало в поле зрения АПН (Академии педагогических наук. – Б. Д., Л. Г.). Нет ни одного из исследований, посвященного воздействию фантастики на школьника… В учебные программы фантастика не входит – факт парадоксальный и труднообъяснимый»[137].

Для нашего анализа следует отметить два момента, связанных друг с другом. Во-первых, зафиксированный Г. Альтовым культурный консерватизм формальных институтов социализации. Преподавание литературы в школе и вузах строится исключительно на классических (элитарных) образцах, т. е. является трансляцией и поддержанием преимущественно собственных групповых ценностных стандартов и символических значений «высокой» культуры. При этом школа не создает их, а лишь передает самые «бесспорные», т. е. в значительной степени потерявшие свою актуальность, ценностные образцы. Тем самым, подсознательно вводится или, правильнее сказать, навязывается латентное представление об иерархичности единственно мыслимой реальности, не плюрализм миров литературы, а именно соподчинение разных пластов культуры. Понятно, что эффективность усилий по интернационализации этих значений учащимися невелика. Об этом, кроме ведущихся с незапамятных времен дискуссий об улучшении школьного образования, свидетельствует низкий – и имеющий тенденцию к понижению среди городских, т. е. наиболее подготовленных, школьников – процент обращения к соответствующим разделам библиотечного фонда, более того, пассивное, но не прекращающееся сопротивление подобной педагогической практике «прохождения литературы». Во-вторых, заслуживает быть отмеченным формирование структур неформальной социализации, институционально не контролируемых каналов межчитательского общения, по которым «функционирует» «малохудожественная» литература: неканонические детектив, фантастика, приключения и т. п. Неизбежность складывания подобных сетей отношений и их результативность вызваны не столько даже ничтожной в сравнении с другими видами тиражностью этой литературы, сколько ее функциональной адекватностью проблематике социального изменения и модернизации урбанизирующегося общества. Хотя можно констатировать относительное снижение объема чтения литературы этого типа в устойчивых группах ее потребителей и знатоков в связи с идеологическими ограничениями в ее издании (в тематической структуре издательств она составляет 2–3%), нехваткой ее и физически ограниченным доступом к ней (отсутствие этих книг в библиотеках, в книжных магазинах и т. д.), абсолютный рост читателей ее несомненен. Следует высоко оценивать потенциальные резервы читателей этого рода литературы и перспективу общего роста чтения в стране за счет привлечения новых читательских контингентов к фантастике, детективу, мелодраме и проч.

Антиутопия же разделяет судьбу любого жанра элитарной литературы и искусства, т. е. пользуется длительным успехом у численно небольшой группы образованных и гуманитарно ориентированных читателей. Некоторым фактическим основанием для оценки подобной же ее популярности и в будущем может служить пример двух тематических фильмов А. Тарковского «Солярис» и «Сталкер» (как и других его фильмов, обладающих, как свидетельствуют данные кинопроката, стабильной аудиторией).

Город, норма и детектив