Литература русского зарубежья (1920-1990): учебное пособие

Путешествуя в ту, ушедшую Русь, Б. Зайцев воскрешает жанр древних хожений, один из самых популярных в Древней Руси и редко встречающийся в ХХ в. В обеих книгах легко выделяются основные композиционные части хожений: вступление, движение к цели путешествия, описание пребывания на месте паломничества и возвращение. Кульминацией хожения любого паломника становится приобщение к Божескому, очищение и просветление души, увидевшей «свет святой».

В «Афоне» и «Валааме» представлено описание церковных служб, но оно имеет эстетическое значение. Это скорее повествование светского человека и художника, обращающего внимание на красоту, торжественность, величие происходящего. Манера письма остается у Б. Зайцева прежней: спокойной, ровной; служба занимает его внимание и ум, тогда как у древних авторов господствует взволнованно-восторженная интонация. Описание служб не является завершением центральной части хожения, как это имело место в древнерусских текстах. Кульминационными оказываются у Б. Зайцева воспоминания о России и размышления, связанные с ее современным состоянием.

Исчезает из обеих книг писателя и важное для паломников повествование о мощах святых, а в образах пути и проводника древнерусские традиции словно переплетаются с западноевропейскими (Данте). При создании образов святых Зайцев использует каноны агиографической литературы, с которыми он был хорошо знаком. Описание природы утрачивает знаковую сущность, а выполняет, скорее, поэтическую функцию, приобретая импрессионистическую окрашенность.

Образная система в «Афоне» и «Валааме» в основном традиционна, хотя претерпевает и некоторые изменения. Наряду с характерными для древнерусских хожений образами Святой Земли, святых и автора-путешественника, писатель вводит образы светских хожений. Итак, продолжая традиции паломнических путешествий, Борис Зайцев создает литературные «хожения» ХХ в., особенностью которых становятся сплав различных жанровых форм, отсутствие жестких канонов и открытость авторской позиции.

Как бы особняком в зарубежном творчестве Зайцева стоят писательские биографии – «Жизнь Тургенева» (1932), «Жуковский» (1951) и «Чехов» (1954), написанные в импрессионистической манере и не имеющие точных аналогов в русской литературе. Метод создания биографий можно определить как «метод вчувствования». Обычный, свойственный Зайцеву лирический импрессионизм, тенденция к стилизации характеризуют его письмо. Биографические очерки написаны с повышенным вниманием к религиозной теме в творчестве Тургенева, Жуковского, Чехова – писателей, которых он считал более близкими себе по духу. Появление жанра биографии в творчестве Б. Зайцева было закономерным, оно подготавливалось многолетними поисками и явилось результатом всего предыдущего художнического опыта.

Главное в произведениях Зайцева не ситуация, не фабула (очень часто она отсутствует), не движение, а состояние души, стилевая же манера способствует выражению пантеистического ощущения мира. При создании биографических очерков писателя интересовали не столько точность в передаче примет повседневной жизни героев, сколько стремление проникнуть в их духовный мир, понять чувства, мысли.

В литературоведении до сих пор нет четкости в определении жанра этих произведений. Их называют и «романами», и «художественными биографиями», и «беллетризованными произведениями». В биографических очерках Б. Зайцева «Жизнь Тургенева», «Жуковский», «Чехов» нашла отражение одна из важнейших черт этого жанра – создание автопортрета. Прием «портрет в портрете», выражение авторского «я» характерны для биографической прозы Зайцева. Рисуя образы любимых писателей, автор одновременно пишет и свой портрет. Перед читателями возникает облик человека, верящего в преобразующую силу любви, видящего в этом прекрасном чувстве светлое, идеальное начало. Автор биографических очерков верит в бессмертие души, он не боится смерти физической. Б. Зайцеву близко ощущение мистической связи влюбленных, которая, по его мнению, продолжается и после смерти. Любовь, считает писатель, способна вести человека к духовному совершенствованию, к вере.

Героями биографических повествований явились не просто конкретные, реально существующие личности, выдающиеся деятели литературы, а люди, близкие создателю произведений и духовно, и творчески: Жуковский и Тургенев – земляки Зайцева, а Чехов – его литературный учитель.

Использование мемуарно-документального, литературно-критического и биографического материалов помогло Б. Зайцеву выявить в произведениях своих предшественников приметы духовной жизни, внутренних переживаний. Автор не стремится к подробному литературоведческому анализу, связывая жизнь писателей с их творениями.