Литературная Газета 6253 ( № 49 2009)

– Эти Игры стали ярким и достойным финалом Года равных возможностей в Москве, – говорит заместитель руководителя Департамента семейной и молодёжной политики Москвы Юлия Гримальская, – и не только потому, что собрали столько талантливых детей и взрослых. В нынешнем году правительству Москвы пришлось, к сожалению, сократить некоторые статьи расходов, и сегодняшний праздник мог бы не получиться таким ярким и тёплым, но Игры объединили и множество спонсоров, которые помогли провести соревнования, и подарили участникам радость – искренне и по-настоящему, от сердца к сердцу.

Альфия ГАЛИЕВА

Чёрная собачка

Портфель "ЛГ"

Чёрная собачка

ПРОЗА

Рассказ

Владимир МИРНЕВ

Посвящается Кате М.

Возвращаясь каждый вечер после работы домой, я ещё издали слышал её хрипловатый голос – собачка лаяла. Устав от забот, своих собственных мыслей, я останавливался и слушал её рваный глуховатый протест против окружающей жизни. Собачку я с трудом различал под светом многочисленных фонарей, среди скопившихся на ночь в тесном московском дворике автомобилей. Я так и понимал её: маленькая чёрненькая собачка протестовала – против сгустившихся вечерних теней, автомобилей, деревьев, низкого подсвеченного неба, возможных врагов своих, бомжей, очень возможно, даже против меня. Я слушал, и от её сиротливого голоса казалось на какое-то время, что мне не так уж и одиноко одному в этом гигантском городе. Я старался её разглядеть, но видел лишь ночной дрожащий свет, тени, неверные очертания домов, заборов, автомобилей и, кажется, подозревал, что вижу не саму собачку, а её голос – пугливый, сиротский такой чёрный комочек носился по дикому пространству того, что порою мы называем полем жизнедеятельности людей. Она, судя по голосу, лаяла не от скуки; собачке просто было неуютно, ведь всё, что вокруг, имело непосредственное отношение к ней, ибо в каждом предмете таилась некая противодействующая ей сила. И от ощущения этой силы пёсику становилось неприятно, ибо он так же осознавал невозможность побороть эту накатывающуюся со всех сторон единственную волну, которая порождала наиболее сильное, что имелось в нём, – страх.