Литературная Газета 6270 ( № 15 2010)

В «Послесловии» авторы ратуют за восстановление многодетных семей: «В многодетной семье фактически нет разрыва поколений, а есть плавный переход. Двоюродные братья и сёстры, молодые тёти и дяди тоже могут вполне успешно этот разрыв заполнить».

Но ведь именно для общества, состоящего из таких семей, и была создана ювенальная юстиция в дореволюционной России. Создана взрослыми, разумными людьми, которые, в случае необходимости, судили ребёнка с позиции любящего отца, желающего ребёнку только добра.

Поэтому не стоит, как мне кажется, рассматривать принятие закона о ювенальной юстиции в контексте описанных в первой части ненормальных родительско-детских отношений, которые складываются сейчас во многих, но не во всех же, к счастью, семьях. Ведь главное, что даёт эта книга, – надежда на то, что мы, несмотря ни на что, способны в отношениях с детьми делать правильный выбор.

Наталья ГАМАЮНОВА

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 3,3 Проголосовало: 3 чел. 12345

Комментарии:

Генплан для памятников

Человек

Генплан для памятников

МОСКОВСКИЙ ВЕСТНИК

В последние годы столичная общественность стала всё больше внимания уделять историческому наследию города. Это совпало с активизацией усилий муниципальных властей в том же направлении – несколько лет назад в столице был сделан настоящий прорыв в деле охраны памятников, коих, по последним данным, насчитывается около 8,5 тысячи.

С образованием специального органа, Москомнаследия, памятники в Москве перестали исчезать, с тех пор они только прирастают числом. Проведена первая в истории города полная инвентаризация московских памятников, совершенствуется муниципальное законодательство в области охраны наследия, а по количеству воссозданных и отреставрированных памятников Москва давно стала всероссийским лидером. Наконец-то появилось ощущение, что работа по охране памятников в городе из отдельных мероприятий превратилась в систему, подчинённую некоему глобальному плану, цельному видению того, как должно охраняться культурно-историческое наследие.

Руководитель Москомнаследия Валерий Шевчук считает, что гарантией успеха является объединение усилий муниципальной, федеральной властей и общественности. Сегодня даже самые ярые критики Москомнаследия, коими являются архнадзоровцы, признают, что в инициативах комитета «много здравого и разумного».

Как считают в Москомнаследии, общественность в лице отдельных инициативных горожан или в лице организаций внесла немалый вклад в сохранение признанных памятников и выявление новых, нуждающихся в охране.

Однако не всегда активность любителей московской старины бывает конструктивной. Порой лозунг защиты наследия используется в качестве повода заявить о себе как о единственном радетеле, при том что объектом заботы может выступать, к примеру, «дача Муромцева» – барак советской постройки. Или другой известный ход – безутешный «плач Ярославны» с припевом «всё пропало!». По мнению этой категории «общественников», праведный гнев на бездушных чиновников должен вызывать безоговорочное понимание и сочувствие у горожан, так что можно с лёгкостью пожертвовать деталями, в коих обычно и кроется суть. Совсем недавно этим приёмом воспользовались даже в Общественной палате.

На обсуждении Генплана развития Москвы до 2025 года директор краевого Государственного музея современного искусства г. Перми Марат Гельман безапелляционно заявил, что этот Генплан «убьёт город», что будет уничтожено большинство признанных памятников и тех, которые только ожидают своей очереди на получение статуса. Но ведь ещё в декабре главный архитектор города Александр Кузьмин разъяснял, что «Генеральный план ничего не меняет в вопросах охраны памятников, он не имеет права ничего менять».

Генплан развития города предлагается отложить по той причине, что в нём не учтены все памятники. Однако это абсурд – ведь новые памятники появляются постоянно, а москвичи не могут ждать годами принятия этого закона, без которого не может реализоваться ни одна социально важная городская программа. Кроме того, Генплан в числе прочих основополагающих документов опирается на федеральный закон о защите памятников.