Литературная Газета 6486 ( № 45 2014)

Упирая на вопрос власти и зла, исходящего от власти, носителями таковой Быков считает, конечно, Воланда и Пилата. Однако что за власть исходит от Пилата – подкинутые серебряники и тайная (!) расправа над доносчиком Иудой? – ведь очевидно, что это не сила, а напротив – бессилие власти. Именно в этом фокус романа Булгакова! Что же до Воланда – да, власть – вот только какая?

Быков говорит, что Иешуа никого не спас, и посему обращаемся к Пилату и Воланду. Но дело-то здесь и не в спасении вовсе, а в попытке воздать по заслугам, по возможности восстановить справедливость и… изгнать бесов. И на Пилата и на Воланда таким образом ложится отсвет Иешуа – отсвет истины и справедливости.

Воланд в трактовке Быкова – зло, из которого не может получиться благо, ибо истинная победа только та, которая нравственна. Но что безнравственного в позиции Воланда? И откуда взялось утверждение, что Воланд – это зло? И разве есть в пространстве романа что-либо, свидетельствующее о том, что Воланд – обманщик? А если есть (как то: исчезающие банкноты и предметы туалета), то в каком смысле обманщик? Лишь в том, что это морочащий бог (или морочащая сила), который морочит и обманывает тех, кто по жизни цепляется за морок и обман, то есть за иллюзию, за неправду, за нереальность.

А кто такие все эти Варенухи и Лиходеевы? Бесы, мелкие бесы советской системы (которые, впрочем, водятся и в любой другой системе – не обязательно советской). А Берлиоз и Латунский? Это ведь ещё и представители чего? хоть и литературной, но… власти!

Но Быков начинает вдруг кричать о расправах – а с кем вообще-то расправились на страницах романа? Да в принципе ни с кем: не считать же расправой взятие под стражу взяточника-управдома или телепортирование Стёпы Лиходеева! Да и с Берлиозом никто ведь не расправлялся – он ведь сам угодил под трамвай, не так ли? Так отчего же так хлопочет Быков? Не оттого ли, что чувствует внутреннее родство с этими персонажами?

Итак, что видит Быков и что есть на самом деле?

Быков видит власть свирепствующую и расправляющуюся, к которой якобы взывает Булгаков; в реальности же Михаил Афанасьевич посредством Воланда совершает не что иное как обряд экзорцизма – изгнание бесов. О том, какой силой производится оное, говорится в главе 12-й Евангелия от Матфея: «если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его?» – и далее: «или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым, ибо дерево познаётся по плоду. Порождения ехиднины! как вы можете говорить доброе, будучи злы? Ибо от избытка сердца говорят уста. Добрый человек из доброго сокровища выносит доброе, а злой человек из злого сокровища выносит злое…»

Что же выносит Быков? То, что власть есть зло? Но что он предлагает взамен?

Он либо недоговаривает, либо неспособен понять простого – что значит безвластие, отсутствие власти? Вот нынешняя «путинская» Россия в его разумении представляет собой именно ту власть, которая зло (в которой процветает якобы культ беспредельщины и вседозволенности), – тогда возникает вопрос: а недавняя ельцинская Россия что собой представляла? Никак отсутствие власти?

В какой-то мере – да, а именно, развал верховной государственной власти. Но когда слабо государство, в силу вступает другая власть. И вот эту другую власть г-н Быков упорно старается не замечать. Как, впрочем, и его собратья по либеральному лагерю, для которых свет клином на России сошёлся. Мир сей ограничивается исключительно Россией, и князь мира сего видится им только здесь. Такое впечатление, что кроме как в лице Сталина и Путина иной власти они себе и представить не могут.

А что если им – и всем, кто, развесив уши, их слушает – попробовать расширить собственное миропонимание и посмотреть внимательно, ну, скажем, «Банды Нью-Йорка» (фильм Мартина Скорсезе 2002 г.)? Может, тогда окоём мира сего в их понимании расширится – а там, глядишь, схлынет наконец антироссийский морок?

Теги: литература , критика

Заявление писателей, членов Русского ПЕН-центра