Литературная Газета, 6513 (№ 24/2015)

Вокруг темы ТСЖ - Товариществ собственников жилья – сломано немало копий. ТСЖ, как ни крути, пока наилучший способ сосуществования в многоквартирных домах. Тут предполагается выборное правление с председателем, забота о доме, общинная солидарность и публичный самоконтроль. А если каждый по себе сам, тогда подъезды дичают, подвалы и кровли сгнивают, коммунальные счета не оплачиваются и т.п. Особенно в депрессивных городах и посёлках, где стабильный заработок разве что у силовиков и чиновников. Старые типовые многоэтажки, чьи жильцы не платят за их содержание и сами для себя не создают ТСЖ, превращаются в аварийный хлам. Причём те, кому повезло оттуда переселиться, на новом месте ведут себя зачастую также.

Что же мешает объединяться в крепкие товарищества или на первых порах в советы домов? Психологически – не сегодня и не вчера начавшийся слом нашего этнокультурного кода. Сугубо практически – привычка не высовываться, которая берёт начало ещё с 30-х годов, когда закрыли городские домовые общины в виде жилищных артелей и организовали повсеместные жилконторы – с пьяными сантехниками и безответственными начальниками. Прикрыв домовое и квартальное само­управление, учредив вместо этого государственно-ничейные предприятия, советская власть переродилась по месту жительства в огромную бюрократическую контору без обратных связей, насквозь внутренне про­ржавела.

В постсоветский период, когда больше половины граждан не оплачивало взбесившуюся квартплату, а развал жилищного фонда принял угрожающие масштабы, своё слово вовремя сказал федеральный центр. Домовое самоуправление было поставлено на законодательную основу, пошли серьёзные деньги на ремонты туда, где есть ТСЖ. Расторопные и дальновидные муниципальные главы с активом жильцов занялись их созданием, но два года назад действие программы закончилось, и Москва не стала её продлевать.

Между тем первые товарищества, включая и те, что не успели получить субсидий, показали, как нужно заботиться о домах и раза в полтора-два меньше платить путём учёта и экономии тепла, света, воды. По их примеру даже жители некоторых домов старой постройки взялись за организацию ТСЖ – и не от весёлой жизни, а потому что иначе развал. В то же время в целом ряде крупных посёлков края и региона ТСЖ либо нет вообще, либо в одном-двух экземплярах. По реальному отношению к ТСЖ можно судить, в какой мере муниципальный глава работает на себя и в какой – в интересах граждан. Что же касается построенных недавно домов, где новосёлы друг друга не знают и до аварий как будто бы далеко, то ТСЖ создавались тут застройщиками на формальной, можно сказать, основе.

При этом в новых домах, так же как в старых, по проекту не предусмотрены хотя бы каморки для председателей ТСЖ и тем паче помещения для собраний и совместного досуга. А в Швеции, например, в коллективных домах по желанию их будущих жителей проектируют общие библиотеки, спортзалы, столовые, сауны, сады на крышах, комнаты рукоделия и ремёсел и т.д. У нас нечто подобное встречается только в "дворцах" для элиты.

Остальные многоэтажки в моём Хабаровске штампуются целыми микрорайонами, чтобы их разобщённые обитатели формально числились в ТСЖ, ничем не напоминающих общины. И это понятно, ведь общины могут заняться территориальным самоуправлением запущенных улиц, кварталов, микрорайонов и даже формированием муниципальных структур. Такой расклад для реакционной части муниципальной и краевой бюрократии хуже, чем страшный сон. Ведь одно дело – отчитываться за многомиллиардный бюджет Хабаровска перед горсткой отфильтрованных депутатов и совсем другое – перед реальными представителями народа. После того как в конце 90-х городской власти удалось ошельмовать и ликвидировать самоуправление в микрорайоне Большая Вяземская, любые попытки подобного рода гасятся там административным путём.