Литературная Газета, 6528 (№ 40/2015)

И всё же я верю в те перемены,

Которые к радости нас вернут.

Дожить бы до справедливой меры,

Когда решать будет только труд.

* * *

Я в доме все словари перерыл

И отыскал дневники свои,

Хотелось так сказать о любви,

Как мир ещё не говорил.

И всё свершилось само собой,

Явились к нам те слова.

И ты узаконила их права,

Чтоб стали они судьбой.

Я сердцем слышу их тихий плеск,

Я полон ими навек,

Как полон надеждой Ноев ковчег,

Как музыкой – майский лес.

Всю жизнь повторяю я те слова,

Чтоб ты не забыла их.

Судьба поделила их на двоих.

И снова была права.

Танцы на барабане

Танцы на барабане

Книжный ряд / Библиосфера / Литпрозектор

Казначеев Сергей

Теги: Игорь Вирабов , Андрей Вознесенский

Игорь Вирабов. Андрей Вознесенский. – М.: Молодая гвардия. 2015. – 703 с.: ил. – (Жизнь замечательных людей). – 5000 экз.

Андрея Вознесенского знают все. Даже те, кто его не любит. Он наше всё. Или почти всё. Говорю об этом без иронии, ибо кто же не слышал «Миллиона алых роз» или «Танца на барабане» при всей сомнительности качества этих сочинений.

Кто из нас в юности (не в «Юности», а по молодости лет) не любил его стихов! Они привлекали к себе коэффициентом интеллектуальности автора, который на фоне большинства других современников действительно зашкаливал. Шутка сказать: Мэрилин Монро, Марк Шагал, Ален Гинзберг в одном флаконе. Потом уже подбор фигурантов интеллектуального процесса стал вызывать другие навязчивые ситуации.

Но сегодня речь, собственно говоря, не о Вознесенском, а об авторе книги о нём, о художественной биографии. И тут возникают несколько иные ситуации и ассоциации.

Представьте себе, что вы сидите в некоем интеллектуальном кафе или – хуже того – в ресторане. Внимательно изучаете представительное меню, переходите к карте вин, делаете заказ… А в это время к вашему столику стюард подвозит тележку со всем содержимым тамошней кухни и… вываливает эту кучу прямо перед вами. Нет, среди содержимого немало хорошего съестного и можно было бы получить удовольствие. Но когда видишь колбасу в разливе шампанского, а огурцы в мороженом, аппетит почему-то пропадает. Всему своё время. И своё место. Вообще говоря, все предметы должны быть на своих местах. Нам хочется иметь свободу выбора.

Вот примерно эти мысли приходят на ум, когда читаешь некоторые книги в жанре современной художественной биографии. Каков он, Андрей Вознесенский? Где концепция его жизни и творчества? Автор исследования Игорь Вирабов, в общем-то, старается не грешить против истины и проговаривает общеизвестные азбучные истины: вот знакомство с Пастернаком, вот эстрадные выступления в Лужниках, вот перебранка с Хрущёвым… Но мы всё это знали сто лет в обед. А что стояло за этим? Внимательному читателю хотелось бы хоть немного углубиться в суть противоречий, которых в личности Вознесенского всегда хватало. Но автор не ставит перед собой цели проникнуть в глубину противоречий этой личности, а чаще всего ограничивается разборками в писательской среде, постановлениями партии и правительства или передовицами газет.

А там, где речь заходит о чём-то личном, разговор уходит в мелкоту междусобойчиков и маргинальных суждений. Что сказали или написали в то время Ольга Ивинская или Ольга Фрейденберг Пастернаку? Интересно? Кому-то – да. Это интересно, но это частная жизнь людей, не имеющая прямого отношения к культуре.

Говоря проще, несмотря на усилия автора, нам трудно разобраться в хитросплетениях творческой судьбы Пастернака и Вознесенского. И как на самом деле нобелевский мэтр относился к юному гостю? Так же, как позднее сам Вознесенский к БГ (Борису Гребенщикову), чья известность схлынула подозрительно быстро. Пережёвываются общеизвестные детали вроде надуманного родства последнего с репрессированным Н.А. Вознесенским. Слышали сто раз. Так что, нет дыма без огня? Всё-таки отец его был влиятельным гидротехником, как следует из биографии.

И ещё. Автор пытается писать о бескорыстии и бессребренничестве своего героя, но филигранно проходит мимо моментов, когда хотелось бы знать подробности: о последствиях отношений с Хрущёвым, о заселении в дом на Котельнической набережной, об участии Андрея Вознесенского и его супруги Зои Богуславской в распределении скандально известной премии ЛогоВАЗа (читай – Б.А. Березовского) «Триумф», за которой в 90-е годы в «Манеж» прибежала почти вся либеральная свободолюбивая интеллигенция. Нет, бесспорно, среди лауреатов было немало достойных людей, но общая тенденция заключалась в том, чтобы отбирать «прорабов духа». А они у нас всегда «гонимые и несчастные». То есть гоняют по европам и америкам, издаются когда и где хотят, знать не знают о том, как и чем живёт наш народ. Они же – элита, избранные, гениальные.