Литературная Газета, 6586 (№ 06/2017)

Мне приходилось работать с документами «Союза русских писателей за рубежом». В результате открылась примечательная панорама. Уже в июле 1920 года в Париже Союз был создан. Не всё в нём было однозначно. На пост председателя избрали П.Н. Милюкова, позиция которого с начала Второй мировой войны сильно полевела. Его симпатии к победам СССР резко осуждались. Но Союз всё-таки устоял. Со дня основания работа велась колоссальная: на Первом съезде в 1928 году создана комиссия по изданию писательских сочинений, немногим позже – Русская книжная палата, Русский зарубежный исторический архив… Всего не перечислить. И конечно, подобно маяку, «светились» ориентиры: судьба России, её настоящее и грядущее. И как точка отсчёта – великий Пушкин. Трудно сказать, сколько членов по странам и континентам включал Союз. Сохранилась справка «по Чехии»: до 1932 года их число колеблется от 70 до 90 (27 профессоров, 26 поэтов, 28 прозаиков и публицистов). Но сколько сегодня членов в нашем писательском Союзе, страшно и представить, потому как их число постоянно катастрофически растёт. В зарубежных документах мне показалось актуальным высказывание профессора Н.И. Астрова. На вопрос: «Что влечёт в Союз лиц, столь разных по политическим и прочим направлениям, ведь материальных выгод никаких» он ответил: «Люди, работающие в области литературы, стремились общими усилиями создать условия, при которых можно осуществить дело их жизни – свободным словом творить художественные образы. В таком общении поддерживаются старые, добрые традиции русской литературной среды и создаются гарантии, их сохраняющие». Но есть ли в нашем Союзе сегодня такого рода «общения»? Во всяком случае, в регионах – большой вопрос. В условиях общего литературного обвала интеллектуальный уровень контингента весьма низок. Порою при приёме я задаю вопрос: «Кого вы знаете из современных писателей?» В ответ нередко молчание или упоминается кое-кто из местных.

Произошла странная «передислокация»: в советское время в литературу врывались молодые «шестидесятники», оживив и обновив её устаревшие формы, сегодня в неё устремились «шестидесятилетние», начинающие творить, выйдя на пенсию...

В конце своей долгой жизни Борис Зайцев сетовал: «Действующей армии остаётся всё меньше, смены почти нет». В наше время весьма интенсивно в писательский регион приходит новое поколение. В его среде есть интересные творческие личности. Но в этом потоке и много несовершенного, «смертельно убойного». Когда я читаю «Мне кладбище – целый город, Могила – моя утроба» или «В основе мы – пыль переплавленной плоти», мне становится не по себе.

Но что может Союз писателей в условиях жуткой субкультуры? Сегодня у него нет даже своего достойного ведомства, он словно печальная странница, прибившаяся к «массовым коммуникациям». И неудивительно, что в Год литературы наша ростовская организация не была включена ни в одну комиссию: литературное торжество оказалось без литературы. Но Союз может по крайней мере перекрыть поток приёма случайных «попутчиков» от литературы. К сожалению, за последние пять лет я не помню ни одной кандидатуры, которая не была бы утверждена комиссией сверху. Очень хочется надеяться, что на общем литературном фронте, о котором ведёт речь уважаемый председатель нашего Союза, произошло «заметное оживление» (Диалог Н. Дорошенко и В. Ганичева. «Российский писатель», декабрь 2016). Но при этом у меня возникает немало вопросов. Один из них о курском лицее. Конечно, лицей – это прекрасно, но и весьма серьёзно. Это целая система профессионально разработанной и мастерски воплощённой программы. Учитывая, как преподаётся литература, можно свести всё и к лёгкому времяпрепровождению. Едва ли здесь обойтись одним энтузиазмом без государственной поддержки.

Но действительно ли знают там, «наверху», в СП о писателях в провинции? И если да, то почему никто из них до сих пор не был замечен и отмечен? Роман «Загряжский субъект» Василия Воронова – художника редкого дара, рекомендованного в СП самим М. Шолоховым, я бы назвала «романом века»; Алексей Глазунов – тонкий лирик и оригинальный эпик; молодой поэт Дмитрий Ханин. Список можно продолжить. Но всё это остаётся в не связи с центром. Конечно, «литература – марафон в одиночку». И всё-таки, если это Союз, должно быть и участие. Тогда бы и администрация, может быть, отнеслась по-другому к писательским нуждам своего региона. Не пришлось бы, как ростовской организации, оставаться под открытым небом. Случай весьма драматический: из великолепного особняка, который был закреплён за писателями в бессрочное пользование ещё М. Шолоховым, выселили под предлогом ремонта, а после отказали, предоставив аварийное здание. Но и из него выселяют. За что же так у нас не любят литературу?