Литературная Газета, 6587 (№ 07/2017)

В декабре 2013 года Надежда Болтянская издала свою последнюю книгу стихов «Когда дрожат простуженные губы», названную строчкой из её сонета. В этой книге собрано всё лучшее из написанного и опубликованного ею.

Те, кто читает Надины стихи, понимают, что у Нади был большой поэтический талант и ей был послан Божий дар. Чем бы Надя ни занималась, она всё равно писала бы свои стихи. Это было её призванием.

В последние годы жизни из-за обострения тяжёлой болезни Надежда пишет лишь отдельные стихи.

2 ноября 2015 года Надежда Болтянская неожиданно уходит из жизни из-за потери крови во время срочной операции. Муж и родители были потрясены её смертью и до сих пор не могут с этим смириться.

В память о Наде родители и муж собрали в её рабочих тетрадках стихи, которые Надя ещё не успела опубликовать, и издали посмертную книгу стихов Надежды Болтянской, назвав её так, как она любила, – строчкой из одного её стихотворения: «Я когда-нибудь в синюю даль уйду…» (М., 2017). Эта книга со стихами – наш общий подарок на её день рождения.

В «Литературной газете» 25 мая и 2 ноября 2016 года были опубликованы материалы о жизни и творчестве Надежды Болтянской, где стихи сопровождались рецензиями литературных критиков.

Как известно, стихи пишут многие, но настоящих поэтов – единицы. Надежда Болтянская была настоящим поэтом. В интернете есть сайт «Антология одного стиха», где приводится список русских поэтов, начиная от Державина до наших дней. В этом списке есть и Надеж­да Болтянская. Авторы сайта считают одним из лучших её стихотворений «Кошачьих лап намокшие следы…», и напечатали его вместе со стихами Бродского, Бунина, Блока и других известных поэтов.

Эмилия Болтянская

Тихая музыка слов

Тихая музыка слов

Спецпроекты ЛГ / Литературная ярмарка

Теги: Надежда Болтянская , поэзия

Поэзию Надежды Болтянской нужно и должно относить к «тихой лирике». Любопытно, что «тихими лириками» стали называть тех, кто в 60-е и 70-е годы минувшего века не снискал громкой славы, не был на слуху у читателей и не являл собой пример «успешного литератора». С одной стороны, гремели «эстрадные поэты», известные, популярные, широко издаваемые, обласканные властями, и потому позволявшие себе даже диссидентские шалости без видимых последствий для карьеры. С другой – лирики, считавшиеся «авторами средней руки», никогда особо не отмечавшиеся наградами, не имевшие заоблачных тиражей и не писавшие «актуальных» стихов.

Как известно, время всё расставляет по своим местам. И сегодня, спустя полвека, можно констатировать, что от громкой «эстрадной поэзии» не так уж много и осталось; былые кумиры померкли, а о некоторых из них помнят лишь в связи с песнями на их стихи. А вот представители «тихой лирики», которых наконец-то всерьёз прочитали, оказались не просто любопытным, но довольно серьёзным явлением в нашей словесности. И остаётся только гадать, как же наши литкритики и литчиновники просмотрели этот пласт литературы, не вчитались в него, не оценили? Сейчас можно долго спорить о том, кто же значительней – Евгений Евтушенко или Николай Рубцов, Роберт Рождественский или Владимир Соколов? Но все эти споры будут бессмысленными. Мы обладаем настоящим сокровищем – великой русской поэзией, в которой каждый найдёт что-то для себя. И всё же обидно за талантливейших авторов, которых по-настоящему оценили и признали уже после их смерти.

Талант Надежды Болтянской неоспорим. И об этом напишут ещё не раз исследователи её творчества. В негромких стихах поэтессы, как и в стихах хрестоматийных «тихих лириков», нет «актуальных» тем, она не боролась за мир, не воспевала (и не поносила) власть, не стремилась дать ответы на все сиюминутные вопросы, растекаясь мыслью по древу. Основным лейтмотивом её поэзии было самопознание. Заглядывая в свою душу, она, казалось, видела весь мир, и оттого лирика её близка каждому человеку. Дорожная грязь, выпавший снег, зелёные побеги – всё приобретает в стихах особый смысл, передаёт определённые ощущения, а подчас и оказывается звеном, соединяющим, казалось бы, несоединимое. Достаточно лишь вчитаться, вслушаться в мелодию строк, чтобы понять, насколько тонко она чувствовала, насколько внимательной была к мелочам.

Это свойство видеть в малом большое и есть признак настоящего мастерства. Это и есть отличительная особенность «тихой лирики». Между тем следует отметить, конечно, что Надежда Болтянская не просто продолжала традицию, но и развивала её, расцвечивала новыми красками. Если «тихие лирики» отталкивались в основном от есенинской традиции, то в поэзии Надежды Болтянской мы можем отчётливо услышать и отзвуки русского символизма. Казалось бы, разные вещи, но в её поэзии всё это переплетается совершенно органично. При этом нет никакой натужности, наигранности, и если вымысел и имеет место, то только лишь в той мере, в какой ему надлежит.