Литературная Газета, 6595 (№ 16/2017)

В номинации «Лучший мюзикл» Андрею Кончаловскому не повезло. Его «Преступление и наказание» в Московском театре мюзикла прокатили, зато Эдуард Артемьев оказался впереди всех модных композиторов, участвующих в конкурсе. Любимый режиссёр «Золотой маски» Роман Фиодори сочинил для красноярского ТЮЗа по мотивам произведений Исаака Бабеля и на музыку Александра Журбина «Биндюжник и Король» и таким образом дал фору прославленному мэтру кинематографии, заняв первое место на опереточном пьедестале. Интересная история произошла и с новой интерпретацией «Истории лошади» по мотивам повести Льва Толстого «Холстомер» в Самарском театре драмы имени Горького. Хореограф Сергей Грицай неожиданно переквалифицировался в режиссёра, надеясь с помощью известного художника Александра Орлова поразить воображение зрителей после товстоноговского спектакля, но жюри отметило только Князя Серпуховского в исполнении Владимира Гальченко, за лучшую мужскую роль второго плана.

Неожиданные сюрпризы подстерегали публику, пришедшую на церемонию вручения национальной премии, в течение трёх часов. Главный режиссёр Александринки Николай Рощин почему-то проходил в номинации: «Лучший художник», хотя не кто иной, как он поставил сказку Карло Гоцци «Ворон», которую детям до 16 лет я бы не рекомендовала смотреть. Ну, посудите сами: жуткий перформанс, да ещё с элементами мифологического триллера, повествует о двух братьях, обречённых на гибель в окружении чёрных птиц, несущих на своих крыльях смерть, напугает кого угодно. Особенно монументальное сооружение в виде неприступной башни, предназначенное для пыток, «выплевывающее» из себя отрубленные части человеческих тел. Что это – злая аллегория? Или устрашающий символ некого Дракона, пожирающего будущие поколения?

Приходилось напрягаться и разгадывать шарады и на двух других спектаклях, представленных на «Маску» из Санкт-Петербурга. Мнения критиков по поводу спектакля «Гроза» Андрея Могучего, второй раз ставшего лауреатом премии лучшего драматического режиссёра, разделились. Одни усматривали в мрачном ярмарочном представлении с изображением палеховских миниатюр на занавесах и статичными лубочными персонажами, распевающими арии и частушки, преднамеренное искажение пьесы Александра Островского. Другие – восторгались новыми формами экспериментирующего с классикой Могучего в креативном видении тёмного царства Калинов-города, где света нет и не может быть, поскольку Катерина дебютантки Виктории Артюховой изначально обречена на гибель, а её избранник Борис в исполнении оперного певца Александра Кузнецова – труслив и не способен услышать крик возлюбленной о помощи. Можно как угодно относится к режиссёрским метаморфозам Могучего, изначально озабоченного созданием атмосферного пространства, где артисты превращены в художественные фигуры игровых метафор, но, согласитесь, с таким прочтением «певца Замоскворечья» трудно согласиться. И уж тем более никто не ожидал, что ярый защитник психологического театра Лев Додин, руководитель Малого драматического театра в Санкт-Петербурге, единственного в России Театра Европы, вдруг поскользнётся на шекспировском «Гамлете», решив изобразить на территории Дании-тюрьме??? перестройку с инаугурацией нового короля Клавдия. В свою очередь, Гамлет Данилы Козловского появляется в Эльсиноре, чтобы создать оппозицию против дяди и матери, не износившей башмаков после смерти отца, вместе с подругой детства Офелией в исполнении Елизаветы Боярской. Столь необычное и спорное видение мирового хита ставит всё с ног на голову. Гамлет превращается в провокатора, а убийца Клавдий выглядит просвещённым монархом. Причём возникающая в королевских апартаментах тройка бродячих акёеров предостерегает каждого, отстаивающего свою точку зрения по поводу демократии, что всех их подстерегает «Мышеловка», рано или поздно они попадут в неё и погибнут. Вопреки вольному сочинению Льва Додина, весьма круто осовременившего шекспировскую пьесу, принцу Датскому – Данилу Козловскому всё-таки вручили премию за лучшую мужскую роль в драме, и любимцу публики пришлось объясняться в любви к режиссёру Додину и своим партнёршам: Елизавете Боярской и Ксении Раппопорт – Гертруде, которая больше всех актрис, на мой взгляд, заслужила первое место в номинации «Лучшая женская роль в драме».