Литературная Газета, 6599 (№ 21/2017)

Родился в 1966 году. Инженер-геологоразведчик, кандидат технических наук по специальности «Бурение скважин». Живёт и работает в Донецке. Прозаик, поэт, переводчик.

Окоёмы

Окоёмы, окоёмы

в бородавках терриконов.

Не посконны, не исконны,

знаковы, но не знакомы.

Не сермяжны, не тепличны –

где-то вспышки, где-то тени.

В абрикосовом цветеньи

полустанково-криничны.

Не вальяжны, не системны,

пролетарски бесшабашны

эти силосные башни,

валирийские тотемы.

Разноцветьем разнотравья,

не по знакам, по приметам

унесёт и это лето,

то русалочье, то навье,

что скрывают окоёмы

за кристально-гладкой гранью,

за беззвучно-зыбкой ранью,

неизбежностью клеймёной.

Ни тоска, ни полудрёма...

Над копрами звёзд без счёта.

Донкихотская работа –

раздвиганье окоёмов.

2016

***

Над копром звезда,

В голове туман.

Рельсы, поезда,

Сказки да обман.

Горькой повести

Не дописан сказ.

Чести, совести

Предрассветен час.

Злая вольница

Затвори уста.

Богородица

Плачет у креста.

На Голгофу путь

Мимо лжи лежит.

Ночью не уснуть –

Точатся ножи.

Тупятся клинки,

Если встретят кость.

Сонные деньки

Да ночная злость.

Самокруточка,

Как лампады свет.

Жизнью учены,

Не дадим ответ.

Алым знаменем

Полоснёт заря.

Ничего, что нем

Лист календаря.

Кони борзые

Потеряли прыть.

Ты на острове

И не переплыть.

Тропы торные

Зарастут травой

Смейся вороном

Или выпью вой.

Над копром Луна,

Безнадёга-ночь.

В голове война

Снова сутки прочь.

2016

Шахтёрская

Бог проходки откроет пути –

всё проходит и это пройдёт.

Стрелки замерли. Без десяти.

Перелёт. Перелёт. Перелёт.

Грянет «бахом» недальний отвал,

пласт вздохнёт и хребтом шевельнёт.

Не туда, но, как будто, попал.

Недолёт. Недолёт. Недолёт.

Плюнет штыбом, смыкаясь, забой.

Воздух прочь – как с разбегу об лёд.

Он и наш, и не наш этот бой...

Раз прилёт. Два прилёт. Три прилёт.

Ты удачно избрал ремесло –

хоть без гроба, зато под землёй.

Соберётся родня за столом –

раз нальёт, два нальёт, три нальёт.

2017

Донецкая самурайская

Террикон, как Фудзияма,

на закате величав.

Я ползу, моллюск упрямый,

притяжение поправ.

Огонёк внизу на хате

так приветливо манит,

под ногой хрустит приятель –

допотопный аммонит.

Если на кон – всё до нитки,

если бить, так наповал.

Здесь когда-то сон зенитки

самурай оберегал.

«Перемирье мир не красит,

а Победа красит мир», –

отозвался о Донбассе

батальонный командир.

Не за деньги, не за славу,

не за почести держись.

Коль привык работать в лаве,

то в окопе тоже жизнь.

Шли в танкисты и в пехоту

из забоя – от и до, –

не нарушив ни на йоту

славный кодекс бусидо.

Чистоту родного края,

терриконы и поля,

отстояли самураи –

братья стали и угля.

2017

Шагать одной командой будем

Шагать одной командой будемВыпуск 2

Спецпроекты ЛГ / Энергия будущего / Геопоэтика Донбасса

Сергей Фесенко

Родился в Горловке (1953–2014). Окончил среднюю школу, служил в пограничных войсках, работал забойщиком на шахте им. Ленина. Член ЛИТО «Забой». Автор книги «Я сын половецкого поля». 

Трамвай шахты № 5

Только сели – вот те на – свет погас...

Из трамвайного окна вижу Марс!

Наш вагон в низину

Осторожно нырнул,

В окна темени с листвой зачерпнув.

Под Луною, далеко в стороне,

Жмётся стайка желтоватых огней...

Наш вагон, гудя движком,

Отдаляя террикон,

Субмариною идёт в низине.

Круто в гору наметив прыжок,

Обороты прибавил движок,

И, под матовый свет,

Наш трамвай на проспект

Вышел, выдохнул и лампы зажёг...

У ствола

В колючей робе, неприлично новой,

В толпе, где мат, да инструмента лязг,

Иду к стволу я с Сашкой Пискуновым,

Чтобы спуститься в шахту в первый раз.

Перед стволом – железная вертушка,

По одному хватая наугад,

Она меня глотнула, как галушку,

Но выплюнула, дав пинка под зад.

А на площадке перед самой клетью

Лихой толпой, штурмующей этаж,

Легко подхваченный, я сразу же заметил

Что Сашку потерял из виду. «Са-аш!» –

Кричу с испугу. И знакомый бас:

«Чего орёшь?» – услышал я, как в сказке,

– Ты видишь, клеть забита под завязку,

А надо сесть! Вторая – через час!

Секунду потоптавшись, будто в танце,

Я, к недовольству тех, кто был внутри,

Плечом ударил в дверцы! Раз! Два! Три!

И вот – ура! Отвоевал пространство!

Скользнул туда мгновенно и спиной

Почувствовал, что Сашка стал за мной.

Щелчок засова, стволового брань.

Всё... Мы в клети. Вдруг рядом слышу: «Ваня!

У шахтi нє фiг дєлать! Йдьом до банi!

Ти ж бачиш, у Сашка який комбайн!»

Короткие звонки – отправки знак

И клеть нырнула в первозданный мрак.

В клети

Я стоял в клети, прижатый к стенке –

Ни туда податься, ни сюда...

Ледяная, словно в дождь осенний,

Капала за шиворот вода.

От такой безрадостной капели

Ручеёк резвился вдоль спины,

И, как в раннем детстве, тяжелели,

Наполняясь влагою, штаны...

Кто-то рядом спал, зажатый, стоя,

Так и не проснувшийся с утра.

У меня меж рёбрами пристроив

Для удобства обух топора.

От всего, что наверху осталось,

Отрывая, клеть меня несла,

Монотонно чиркая металлом,

В бездну вертикального ствола.

Наконец-то замерли канаты,