Литературная Газета, 6613 (№ 37/2017)

…В фильме «Русский лес», в котором главного героя играет автор этой книги, в очередной раз спорят о том, что «так в русской литературе ещё никто не писал». И даже скромность автора-героя напоминает ситуацию с Кульчицким в поэзии: «Васильки на засаленном вороте / Возбуждали общественный смех. / Но стихи он писал в этом городе / Лучше всех». Впрочем, пусть даже смеялись над героем упомянутого фильма, но футболка у него там была слишком модная, без васильков. «Антон Секисов, по моему мнению, один из лучших прозаиков поколения теперешних двадцатилетних», – подтверждает Роман Сенчин, который, кстати, тоже сыграл в эпизоде «Русского леса». Да и рассказ об этом в сборнике имеется. «Я переживал из-за того, что мне придётся быть перед камерой и среди людей, а что при этом придётся делать – трахаться, драться или, например, есть паштет, для меня было третьестепенной вещью. Пришлось удвоить дозу алкогольной анестезии. Другая вещь, из-за которой я начал переживать, была связана с поиском партнёрши для съёмок. Оказалось, многие женщины считают меня непривлекательным настолько, что даже имитировать секс со мной отказываются. Это очень и очень неприятно». В целом даже на фоне такой динамичной интриги (дадут герою в конце концов или не дадут), сюжеты в книге, безусловно, повторяются. Но для «молодёжной» прозы это нормально – герой переживает уход от девушки или новую влюблённость, и единственный жизненный опыт в таком возрасте не должен смущать. «Наверное, нужно было съехать с квартиры, каждый квадратик которой напоминал о ней, – сомневается он. – Я умудрился найти ещё один волос. Странно, почему они не кончались, ведь я убирал кровать. А может, волос был не её?» Кроме того, «социальная проза» была у Секисова в «Крови и почве», а здесь вполне себе лирические рассказы, так сказать, передышка в пути. Дышит автор-герой, заметим, ровно, стилистических сбоев не наблюдается. И зря сегодняшнюю прозу ругают за то, что она напоминает общение в социальных сетях и в ней сплошные монологи рассказчика, а диалоги, спохватываясь, вставляют нынче, как описание природы. И что, мол, в зарубежной литературе такого не случается. По крайней мере, у Секисова с этим проблем нет, и скупость его диалогов – это приём, а не тенденция: что особенного скажешь, «не вынимая изо рта», как у Егора Радова? (У героя фильма «Русский лес», кстати, в одном из эпизодов во рту «показательная» для «немоты» приёма трубка для гастроскопии.) Что же касается выигрышной в данном споре зарубежной прозы, то с её стилистикой автор сборника вполне солидарен. «Пальцами я перебирал зубочистки, а в голове перебирал слова, которыми мог попытаться утешить маму», – сообщает его герой, а мама в романе Дугласа Коупленда «Нормальных семей не бывает» вспоминает своих сыновей, словно трогает языком зубы во рту.

Страна Аэрофлот

Ольга Брейнингер. В Советском Союзе не было аддерола. М. АСТ, 2017