Литературная Газета, 6619 (№ 43-44/2017)

С дымкой предутренней млечною

И лебедой у межи

Кажется ясной и вечною

Небесконечная жизнь.

Звёзды качаются в омуте,

В чёрном лесу камыша.

Тикают ходики в комнате,

Вечно куда-то спеша.

Стихи Виктора Кирюшина обладают той степенью цельности, которая обессмысливает цитирование их «по строчкам». Каждое стихотворение представляет собой воплощённый в слове и завершённый акт поэтического вдохновения, отторгающий любое дробление на фрагменты и афоризмы. О чём бы ни писал Виктор Кирюшин, его стихам всегда свойственна некая камерность, внутренняя сосредоточенность и такая вот естественная философичность, не прячущаяся за многозначительные слова, а ищущая истины в простоте и аскетичной безыскусности. Взгляд на мир – спокойный, порой слегка удивлённый, словно заворожённый вечным таинством жизни.

Лежу на диване, болею.

В озябшее вижу окно

Безлюдную к ночи аллею,

Рекламу авто и кино.

Мерцает она, раздражая,

Когда и безделье – не мёд,

И жизнь, как одёжка чужая,

У самого ворота жмёт.

Книга «Ангелы тревоги и надежды» – фактически «избранное», она содержит не только новые стихи поэта, но и уже знакомые российскому читателю (такие, как «Поэт», «Станция Слеза», «Смерть пастуха» и др.). Этой книгой Виктор Кирюшин подтвердил свою репутацию одного из самых ярких и значительных русских поэтов, продолжающих традиции нашей национальной поэтической школы. Творчество Виктора Кирюшина, несомненно, будет одним из оправданий современной русской поэзии перед читателями будущего.

Иван Голубничий

Плоды полузаконного труда

Плоды полузаконного труда

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Галкина Валерия

Теги: Анна Гедымин , Нечаянная проза

Анна Гедымин. Нечаянная проза. Издательские решения, 2017. 102 с.

«Нечаянная проза» – это первый прозаический сборник московской поэтессы Анны Гедымин.

Эпиграф к книге – строчка из Пушкина: «Печаль моя светла…» – максимально точно отражает настроение всех вошедших в этот небольшой сборник произведений. Это настроение ранней осени, наполненное смутным ощущением тоски по чему-то несбывшемуся или вовсе несбыточному. И вместе с тем сквозь эту тоску всегда пробивается свет радости, не яркий, а приглушённый, но уверенный и греющий. Вообще тональность прозы Анны Гедымин очень тёплая, человечная, катарсическая по своей природе вне зависимости от счастливого, несчастливого или открытого финала. Важно не столько происходящее в том или ином рассказе, сколько само драгоценное вещество жизни, лёгкие и почти неуловимые моменты бытия, запечатлеть которые гораздо сложнее, чем выстроить сюжетную канву повествования.

Открывает сборник повесть «Я, Чижик, торжественно обещаю…». Несмотря на то что главные героини этой истории – две девочки и рассказывается в ней о их дружбе и приключениях, рассчитана повесть всё-таки на взрослого читателя, который сможет оценить замечательную авторскую иронию. Вот, например, небольшая зарисовка из жизни подруг: «Правда, один повод для постоянных ссор всё же остался. Я имею в виду рисование. Понимаешь, Ира прекрасно рисовала, особенно людей. У неё получались уморительные и очень похожие портреты знакомых, родственников. И собственные тоже. Это, конечно, хорошо, да только рисовала Чижик неправильно – начиная с ног. То есть сначала на бумаге появлялись башмаки, потом остальная часть ног, а уж потом туловище, руки и голова. Я не могла терпеть в своей лучшей подруге такой изъян…»

Совсем по-другому звучат включённые в сборник короткие рассказы. Иронии в них практически нет, а вот грусти – какой-то возвышенной, поэтичной – хоть отбавляй. Чего только стоит история о случайной встрече двух всю жизнь друг друга любивших людей, рассорившихся и разбежавшихся в молодости из-за какой-то глупости… И вот санаторий, куда они оба отправились отдохнуть, восполнить растраченные на ежедневный быт силы. У каждого из них – своя жизнь, выстроенная с другим, нелюбимым человеком. И ничего уже не вернуть, не исправить – тем больнее подобные встречи: «Завтра ей предстояло вернуться домой, а ему – к привычным делам, к семье, работе. Её ждали блаженные грёзы о нём – а его о ней. Он сказал, что, как это ни глупо, любил всю жизнь только её. Она неожиданно резко ответила: «Не ври». И попросила его уйти. А что ещё они могли сделать, чтобы облегчить друг другу это последнее расставание?..»

Впрочем, поэт, который начал писать прозу – всё-таки поэт: это чувствуется, скажем, во множестве образов, эпитетов, которыми наполнены рассказы. Вот как пишет об этом сама Гедымин: «…смены жанров не произошло: стихи – это по-прежнему главное, дар Божий, а рассказы – это моменты счастливого и какого-то полузаконного труда. Когда есть время и возможность сесть за стол и записать то, что насочинялось во время прогулки по парку, а то и просто по пути в магазин».

Валерия Галкина

Трёхкнижие № 43-44

Трёхкнижие № 43-44

Книжный ряд / Библиосфера

Теги: книжные новинки

Поэзия