Литературная Газета, 6625 (№ 50/2017)

И как в подлунный мир явился он.

Перевёл Владимир Романенко

Тесен жизни круг

Тесен жизни круг

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Поэзия Карачаево-Черкесии

Теги: Поэзия Карачаево-Черкесии

Зухра Булгарова

Родилась в 1979 году в селе Терекли-Мектеб Ногайского района Республики Дагестан. Окончила Карачаево-Черкесский государственный университет, факультет филологии. В 2010 году выпустила свой первый сборник стихов «Гранатовый рассвет». В сборник вошли стихи на ногайском языке и переводы стихов на русский язык. Член Союза писателей России. Живёт в Ногайском районе Карачаево-Черкесии, в ауле Икон-Халк.

Домбра

В былые годы на степных просторах

Жил грозный Хан – могучий властелин.

И он держал под зорким властным взором

Народ и степь. И был у Хана Сын.

Был Сын отважным, был исполнен силой,

И Хан всегда гордился оттого,

Что нет нигде во всей степи батыра

Сильнее сына юного его.

Но враг однажды посягнул на степи,

И Хан решил Батыра в бой послать.

Войска ушли, а Хан сказал: «О смерти

Теперь повелеваю – всем молчать!

Я знаю, что вернётся Сын из боя,

Но если скажут, что ему конец,

Такому смельчаку своей рукою

Я в рот волью расплавленный свинец.

…Но видно ворон вещий зло накликал −

Пришла молва – в бою погиб юнец…

И кто ж теперь осмелится владыке

Нести такое горе во дворец?

Но он нашёлся – старец умудрённый.

Он взял домбру и, голову склонив,

Поближе подошёл к златому трону

И молвил: «Я хочу сыграть мотив».

И начал он. Мелодия звенела,

Тоска щемила, застила глаза,

И понял Хан, о чём домбра запела,

И покатилась жгучая слеза.

Старик играл, и сердце замирало,

И Хан сказал: «Я понял песни знак –

О смерти Сына мне домбра сказала,

Но как теперь сдержать мне слово, как?»

«С тобой, владыка, струны говорили,

Вот с них и спрос», − ответствовал мудрец,

Отдал домбру, а Хан тотчас же вылил

На торс её расплавленный свинец.

Из века в век с тех самых дней далёких

Свинцовым звуком давней старины

Звенит домбра, но нет в степях широких

Рассказчиков милей, чем две струны.

Пришедшие со стороны солнца

Кто знал, что меня он захватит в полёт –

Тот всадник, отважный и бравый,

Сын солнечных гуннов, в чьём сердце живёт

Кочевников прошлая слава?

До этого чувства дремали в груди,

И древности дух притаился…

Но вдруг, как пожар в европейской степи,

Мой скиф на коне объявился.

Скакун в нетерпении топчет траву,

Колышет он гривою шалой…

«О, мой азиат, ты − мой хан Аспарух»! −

Душа моя страстно взывала.

Он в сердце тогда разбудил у меня

Атиллу, что гуннами правил.

Подайте, подайте степного коня!

Невестой я стала булгарьей.

И к солнцу вдвоём направляя коней,

Два хана наш путь пролагали,

А предки на лицах моих дочерей

Черты степняков рисовали.

И так получилось, и так довелось –

Я стала женою булгара.

Мы – асов потомки, мы – гуннов народ.

Мы к солнцу идущая пара!

Это чудо что встретились, милый

Подарила нам встречу тропинка

Среди горных медовых долин…

Ты – холодной Сибири травинка,

Я – Кавказа степная полынь.

Ты меня защитишь от бурана,

Я от зноя тебя утаю.

Как прекрасно, светло и нежданно

Повстречались мы в этом краю!

Я о чуде судьбу не просила,

Но от воли её не уйти –

Быть нам рядом – травинке России

И полыни предгорной степи.

Утро в степи

Песня утра, – в её переборы

Я вплела от строки до строки

Перепёлок степных разговоры,

И ромашек степных лепестки.

И холмов изумрудные травы,

Поднебесных вершин серебро.

И ветров семидневные нравы,

Что несут и тепло и добро.

В эту песню вплела миг чудесный,

Что звездой осветил небосклон.

И азана призыв поднебесный

Из мечети на первый поклон.

Где-то солнце к рожденью готово,

За холмами порхает рассвет,

А вблизи озарением новым

Ото сна просыпается степь.

* * *

Не вписываясь в круг,

В немилости у жизни,

Чужая средь чужих,

Немая средь немых,

Оплакивая боль,

Обиды, укоризны

Плачу за звуки слов –

Моих и не моих.

Они всегда со мной,

Свидетели деяний,

Я через них с душой

И с Богом говорю,

И в сумрачных ночах

В минуты покаяний

О всех своих грехах

Прощения молю.

И за стихи, где слог

Звучит легко и складно,

За нежности слова,

За доброту и злость,

За то, что среди строк

Словесного парада

И вам, мои друзья,

Задуматься пришлось.

Мне тесен жизни круг –

Я в новый мир шагаю –

Мир, полный красоты,

И света, и любви

Но где б не лёг мой путь,

Я – помню, верю, знаю –

В ответе за слова,

Мои и не мои.

Перевёл Владимир Романенко

Вне конъюнктуры и вне конкуренции

Вне конъюнктуры и вне конкуренции

Искусство / Искусство / Мастер

Аркадий Райкин как никто умел говорить смешно о серьёзном. Фото 1983 г.

Фото: РИА Новости

Теги: Аркадий Райкин

Магия Райкина времени не подвластна