Литературная классика в соблазне экранизаций. Столетие перевоплощений

Однако с оценками известного художника спорит исполнитель роли Абакумова Роман Мадянов. Его видение исторической личности высшего сталинского чиновника не может не вызывать уважения, притом что историзм для него действительно ключ к прочтению романа Солженицына. «Этот человек (Абакумов. – Л.С.) с четырьмя классами образования прошел всю номенклатурную лестницу и дошел до министерского поста. Он создал СМЕРШ, который идеально работал всю войну. Нужно было играть не человека, а роль личности в истории»[526]. Режиссер сериала, Глеб Панфилов, советовал актеру не думать о физических данных прототипа, его росте и фактуре. Роль всесильного министра актер сформулировал (и исполнил) весьма впечатляюще. «Он – человек системы. Прекрасно все понимал. У него были блестящие мозги. Он держался крепко. Понимал прекрасно: если не он, так его. И он держал под контролем мощную организацию. Вот почему появилась гиря в его руке: это мощная здоровая личность, он занимался спортом. Прием с гирей нашелся в ходе репетиций: мой герой читает глазами документы, а подспудно гирю в руках “качает”. В то же время он испытывал страх перед поездками в Кунцево, на Ближнюю дачу. Мне хотелось показать и его силу, и человеческую слабость: он боялся Сталина, хотя во всех других ситуациях был очень смелым. Но тучи над ним сгущаются, в конце фильма показаны времена, когда Берия все же берет верх над Абакумовым»[527].

Даже те, для кого Абакумов фигура незаурядная, спорили с исполнителем, исходя из критерия подлинности. А. Кандауров, депутат ГД: «Попытка выставить дебилом Абакумова кажется мне неправомерной. Абакумов был блестящим профессионалом и неординарным человеком, потому и сделал такую блестящую карьеру. Он же был одним из самых демократичных руководителей КГБ. В сериале Абакумов кондовый и простоватый. И люди, и слова в фильме какие-то ненастоящие. Фильм вообще не отражает эпоху. Здесь все какое-то киношное, несмотря на кажущееся стремление к достоверности, вроде и мундиры правильные, и платья на дамах по тогдашней моде, а видно, что все пошито в мосфильмовских цехах. Не только костюмы – отношения здесь “бутафорские”. Актеры не очень понимают, что играют. Та эпоха была гораздо страшнее и величественнее, чем в фильме»[528].

Имеет смысл процитировать фрагмент воспоминаний штатного сотрудника марфинской шарашки (вольного) К. Ф. Калачева. «В. С. Абакумов – мужчина скорее высокого, чем среднего роста, плотного телосложения, полное смуглое овальное лицо, хорошо посаженная голова. Хорошо сидит плотно облегающий серый костюм, говорит ровным спокойным голосом. В общем, в данной ситуации (то есть в приватном ночном разговоре с вольным штатным сотрудником секретного института. – Л.С.) производил на окружающих впечатление интеллигентного человека. Такого впечатления, что он способен на крайнюю жестокость к людям, не создавалось»[529].

В фильме выпукло представлена психология и анатомия власти. По мнению большинства критиков, Сталин в исполнения Игоря Кваши неудачен, нелеп. Критерии: перебрали с оспинами на лице, представили карикатурным параноиком, особенно в сцене, когда ему сообщают о предательстве дипломата. «Доведя Сталина до немотивированной истерики, которой, кстати, в романе нет, экранизаторы ущемили не только историческую, но и художественную правду»[530]. В романе Сталин забыл, зачем вызвал ночью Абакумова, и вспомнил только после ухода министра, и для памяти записал в календаре: секретная телефония. А в телеверсии – все наоборот: Сталин ничего не забыл, и Абакумов сам, в порыве служебного рвения, вдруг сообщает ему о звонке анонимного дипломата в посольство США. Сталин воет, всхлипывает, кричит, угрожает, стучит кулаком по столу, а Абакумов спиной выходит в дверь. Потому и возникает вопрос: чего так сильно испугался Сталин в декабре 1949 года, если за четыре месяца до этого, в августе 1949-го СССР произвел свой первый испытательный взрыв атомной бомбы? Почему его так сильно заботила судьба агента Коваля, если советская разведка успешно разрабатывала многих западных ученых, работавших над атомным проектом?

Но вот сцена, когда Абакумов после страшной нервотрепки у Сталина кулаком разбивает подчиненному (бывшему зэку, а ныне начальнику шарашки Яконову) нос, сделана, как считают почти все писавшие о фильме, изумительно. Ибо именно так и осуществлялась рабочая иерархия шарашек: кто-то кому-то на каком-то звене просто квасит нос, чтобы остальным лучше «думалось и работалось». И здесь на первый план выступают такие качества, как подлинность, убедительность, правдивость, адекватность первоисточнику.