Литературный театр

От театра.Так писал Габай в своей последней – лагерной поэме. Стихи его, быть может, самый полный свод противоречивых раздумий, вопросов, которые на разный лад задаёт себе в наше время и в наших условиях душа совестливого и мыслящего человека. Но ответов они не дают.

Двойник.

И знаете, друг мой, – обидишь

Неважно кого-то иль нет,

Но коль ты ревниво всевидящ,

Всеведущ, то ты – не поэт.

«Мой друг рисует горы…»

Группа туристов поёт под гитару песню Ады Якушевой «Мой друг рисует горы». Во время чтения стихов туристы лишь иногда имитируют пение. В паузах между чтением вновь звучит песня. Читают стихи двое. Назовём их Негодующий и Ироничная. В процессе чтения проходят между туристами, иногда присаживаясь, обращаясь к кому-либо конкретно. После первого куплета:

Негодующий.

У стеблей, простёртых ниц,

В подыгранной печали

О лесах,

Средь ахов по степям

Вы не встречали бледных лиц,

И ломких рук вы не встречали,

Распятых на крестах оконных рам?

Ироничная.

Как это трогательно и как здорово:

Покосившийся домик, речка, леса!

Как это трогательно и как здорово:

Колодец, лунный свет.

Негодующий.

Но, посещая с гордостью подпольный вернисаж,

Вы думали о горестях живых пиет?

Когда крушили косность и смело грызли кости

 их-то косных, –

Хоть мимоходом – думали? Хотя бы малость думали?

Или в туристской дурости

Погрязли до жестокости?

Ироничная.

Когда-нибудь Манькя и Ванькя придут и скажут:

«Не треба! На кой нам!»…

А пока по крестам оконным

Ползёт благолепное небо,

А небо навозит корова

(Как трогательно! Как здорово!)

И в небе купаются боровы

(Тоже: трогательно! Здорово!)

И в сознанье, что это здорово,

В поисках формы, смелой и редкой,

Мой друг рисует горы,

Похожие на редьку,

Туристы. И все говорят: «О-очень! Вещь!»

Звучит второй куплет песни.

Ироничная.

А Манькя доит корову

(Как трогательно! Как здорово!)

И рядом с коровьей сиской

Похожа на одалиску,

Или на обелиски,

Или на чёрт знает что ещё…

А Ванькя прирезал борова

(Как трогательно! Как здорово!)

И в обрамлении сала и кала

Сейчас он похож на картину Шагала,

Или на картину Коровина,

Или на картину Архипова,

Или на чёрт знает что ещё!..

И в сознанье, как это здорово,

В поисках формы, смелой, негаданной,

Мой друг рисует горы, Похожие на ягодицы,

Туристы.

И все говорят: «О-очень! Вещь!»

Звучит третий куплет песни. Во время пения туристы встают и приближаются к краю сцены, где и садятся, свесив ноги (на авансцене). Чтецы – позади них.

Негодующий.

А вещь – это Манькя и Ванькя,

Живущие пьянкой и банькой,

Забывшие в возможность распятья

В заботе о новой хате,

Несущие крест свой новый

С наследственной будьготовностью.

Ироничная.

И они говорят: «Не треба!»

И они говорят: «А на кой нам?!»

И весело ржут над теми,

Кто распят на крестах оконных!

И в сознанье, что жизнь – это всё-таки здорово,

В поисках формы, народу близкой,

Мой друг рисует горы,

Похожие на Манькины сиски,