Литературный журнал «ДК», №03/2018

Улеглись мы кучкой с друзьями да уснули. Ничему нас жизнь видимо не учит. Просыпаемся утром в лесу. Вместо костра – пепелище. Смотрю себе на руки, а они человеческие. Посмотрели мы с товарищами друг на друга и решили, что пить больше до ночи не будем, а то и не такое приснится. Вернулись в деревню да по домам разошлись. Дома дел полно. Пока дрова колол, не заметил, как пришёл кто-то. Глаза поднимаю, а Она стоит. Яркий сарафан на ней. Улыбается, и глаза так по-доброму светятся.

– Здравствуй. Проголодался, небось, за работой? Пирожки будешь? – и протягивает мне корзинку. А в ней пирожки свежие. Аромат от них сказочный. Пригласил её в дом хоть чаю попить. Просидели до ночи с разговорами. Точно уверился, что это был сон, а бабки всё врут. Засобиралась она домой. Да в дверях обернулась и говорит:

– Обещала же, что добром отплачу. Обещание сдержала. Ну, ещё увидимся, – и уже в сенях тихо добавила, – И бабки-то не врут.

***

– Что это вы тут делаете? – высокая пожилая женщина прошла через калитку и направилась к веранде. Чёрные волосы почти не тронула седина, а зелёные глаза горели, словно фонарики.

– Деда нам сказки рассказывает, – дети бросились помогать женщине с пакетами.

– Понятно всё с вами. Домой проходите, а то мошкара загрызёт, – пройдя мимо деда, женщина улыбнулась и напела: – Жил-был у бабушки серенький козлик…

Скот

Автор: Роман Морозов

Мир – странное место. Странное и жуткое.

Правила были чушью, и я глумился над ними. У меня не было бога или кумира, я не чтил мертвых, презирал живых. Я не верил ни во что, и прежде всего в себя. Но мне было хорошо.

Только чушь от этого не переставала быть законом. Сила действия, как ни крути, была равна силе противодействия. Я жил в убеждении, что всем на меня плевать, пока странное место не оскалилось в ответ.

Кто-то постучал в дверь. Через глазок я увидел черные лацканы и блестящие пуговицы – никаких лиц. Я спросил, кто там. Дверь распахнулась так легко, будто не была заперта. В носу чавкнуло, рот наполнился вкусом горячей крови, в глазах потемнело. Я упал. Через две секунды меня подняли, заломили руки, набросили на голову мешок. Потом один человек держал, а другой, или другие били, пока я не потерял сознание.

***

Сначала были ощущения: боль – горячая, ноющая, – жар и толчки множества тел, толчки со всех сторон. Я лежал на чем-то мягком, влажном. На мне не было одежды. Потом я различил звуки: низкий горловой рык, хрип, пыхтенье и стоны, слабые, затихающие. Потом кто-то укусил меня за ступню. Я дернул ногой, и существо отскочило, а толчки продолжились. Позже всех пришли запахи крови, дерьма и чего-то сладкого. А может, только дерьма.

Теплое и липкое было подо мной, на коже, в волосах. Я лежал в дерьме, а рядом сновали десятки здоровых рычащих туш.

Свиньи.

Меня решили скормить свиньям.

Несколько секунд я боялся открыть глаза, увидеть короткие ноги с копытами и пасти с торчащими желтыми клыками. Жар и вонь, топот, чавканье и рык. Я сжался, подтягивая колени к груди, меня била дрожь.

Кто-то снова схватил зубами за ногу, и я закричал. А в следующую секунду заплакал. Я что-то бормотал, звал кого-то, просил о помощи и молил сделать мою смерть другой, только не так, только не так, только не так тольконетак нетакнетакнетак…

Почему они не хрюкают?

Я широко раскрыл глаза, но темнота осталась прежней. Я ничего не видел и мог только чувствовать. Запах крови слабел, становилось тяжело дышать. Я опёрся на одну руку, и тут же кто-то рядом дернулся, ударив по ней. Брызнуло жидким и тёплым. Я снова закричал, оттолкнул влажную лысую тушу и быстро встал на ноги. Меня колотило, хотелось блевать. Холодной рукой я прикрывал гениталии, пока мозг красочно представлял, как свиные челюсти вырывают и пережевывают мое достоинство.

Вепри, подумал я, переростки. При моем немалом росте их длинные спины касались моих бёдер. Чавканье, стоны и рык. Никакого хрюканья.

Я успел спросить себя, почему твари не накинулись сразу, не разорвали, пока я был без сознания, но не стал искать ответа и двинулся вперед. Вслепую, вытянув одну руку, короткими осторожными шагами. Проталкиваясь.

Я думал, что нахожусь посередине комнаты, и шёл вбок, вправо. Когда рука коснулась стены, я, осознав риск, застонал. Идиот, дебил! Заметят! Стиснув челюсти, я замер, готовясь к укусам, ожидая, что твари на миг затихнут и ринутся ко мне. Но они не заметили. Боже, они не заметили!

Я прижался к стене и стал медленно продвигаться дальше. Сделал всего шесть шагов, когда сверху раздался скрип железа. В потолке кто-то открыл окно, полился яркий холодный свет.

Господи Пречистый…

На миг я застыл, глазам стало больно, а затем увидел. Я увидел…

…спаси наши души грешные, даруй милость Свою и защити…

Бледные безволосые уроды, они сновали на четвереньках, с побелевшими глазами, перекошенными рожами, вывернутыми конечностями, ущербные, в струпьях, голые – как я. Это были не свиньи.

Но уже и не люди.