Литературоведческий журнал №37 / 2015

Таким образом, жанр «Новой жизни» целесообразно обозначить как комментарий. Жанр комментария, пришедший в средневековую западноевропейскую литературу из античности, особое распространение получил в XIII в. в связи с переводами античных текстов на народные языки. В новой культурной среде многое из этих текстов было непонятно и требовало объяснения106. В эту эпоху появляется целый ряд комментированных переводов. Так, Джованни ди Бенинато пишет комментарий к Боэцию, переведенному на вольгаре Альберто делла Пьянджентина; Брунетто Латини комментирует перевод (не исключено, что собственный) «О нахождении» Цицерона; Андреа Ланча переводит и комментирует Овидия («Ars amatoria» и «Remedia amoris»), переводит Валерия Максима («Facta et dicta») и перерабатывает существующий комментарий (кстати, он составил и комментарий к «Божественной комедии»). С другой стороны, стимулом для развития жанра комментария становится в это время распространение школ и создание университетов, что резко повысило потребность в интерпретации текстов.

Латинское обозначение этого жанра – commentarius – связано с двумя корнями, имеющими значение 'думать, обдумывать, выдумывать' и 'помнить, вспоминать' (лат. commentari, comminisci, cum+memini). Соответственно, слово «комментарий» также имеет два значения: 1) воспоминание (мемуары, говоря современным языком) о событиях, в которых автор принимал участие (ср.: «О галльской войне» и «О гражданской войне» Юлия Цезаря; а также Commentarii pontificum, содержащие записи-воспоминания об официальных действиях понтификов и копии документов, или Commentar^i dei magistrati, пришедшие в Рим с Древнего Востока записи актов, относящихся к государственной деятельности царей, придворных чиновников и т.п.; сюда же относятся и некоторые средневековые хроники); 2) толкование, объяснение текста (например, комментарии Августина к Псалмам)107.

В «Новой жизни» мы имеем дело с обоими значениями этого термина. Первая ступень – это воспоминания о событиях собственной жизни, пропущенные через фильтр авторского отбора и интерпретации. Как уже говорилось, Данте не просто копирует «книгу памяти», а выбирает из нее то, что отвечает поставленной задаче – показать суть «новой жизни» (жизнь, преображенная любовью), причины ее возникновения (встреча с Беатриче, ее спасительное приветствие), ее развитие (краткая история «земных» отношений с Беатриче, приобретающая после ее смерти «небесную» перспективу) и ее конечную цель (ср. заключительные слова: «Так, если соблаговолит Тот, кем все живо, чтобы жизнь моя продлилась еще несколько лет, я надеюсь сказать о ней [Беатриче. – А.Т.] то, что никогда еще не было сказано ни об одной женщине. И пусть душа моя по воле владыки куртуазии вознесется и увидит сияние моей дамы, присноблаженной Беатриче, созерцающей в славе своей лик того, “qui est per omnia saecula benedictus”»). Отобранный материал Данте интерпретирует для более глубокого понимания; к этому пласту комментариев относятся рассуждения о времени встреч, в основе которого лежит троичная символика, о цветах одежды Беатриче (кроваво-красный и ослепительно белый), о видениях Амора. Что касается «явлений» Амора, то они сочетают в себе изложение материала из «книги памяти» и экзегетические попытки. Созерцание Амора, держащего в руках Беатриче и кормящего ее сердцем Данте, относится к первичному слою текста, а «размышления о виденном» – ко вторичному: «Тогда я начал размышлять о виденном и установил, что час, когда это видение мне предстало, был четвертым часом ночи: отсюда ясно, что он был первым из последних девяти ночных часов»108 (вновь числовая символика). Порой комментатор оказывается не в состоянии дать объяснение отдельным сценам из «книги памяти». Так, слова Амора – «Я подобен центру круга, по отношению к которому равно отстоят все точки окружности, ты же нет» – вызывают недоумение Данте-персонажа, которое не разрешает и Данте-комментатор.

Вторая ступень – это прозаический комментарий к собственным стихам. Важно, что и стихи Данте тщательно отбирает; он неоднократно указывает на то, что далеко не всё из написанного им он помещает в свое произведение: «…Я написал для нее несколько малых стихотворений, из которых достойны быть упомянутыми здесь лишь те, которые относятся к Беатриче; поэтому я оставляю их в стороне, за исключением того немногого, что может послужить для прославления благороднейшей»; или: «И я избрал имена шестидесяти самых красивых дам того города, где моя дама родилась по воле Всевышнего, я сочинил послание в форме сирвентезы, которое я здесь приводить не буду. И я совсем бы не упомянул о нем, если бы в этом послании имя моей дамы не соблаговолило чудесно прозвучать среди других имен на девятом месте»109.