Литнегр, или Ghostwriter

Чтобы узреть второй признак проекта, надо всё-таки купить или, по крайней мере, открыть несколько книг проекта. Речь идёт о различии стилей. Хотя литнегры стараются писать как можно проще и тривиальнее, но мы всё-таки живые люди, у каждого своя манера, которую даже в заказном романе не получается изничтожить до победного конца. Если ваша проверка обнаружила такие различия — как пить дать, вы подсели на проект.

Третий признак проекта — вольное обращение с постоянными, переходящими из романа в роман персонажами. Особенно со второстепенными, но бывает, что и с главными, если автор с Хранителем Информации поленился связаться или редактор недобдил. Если Конан Дойл никогда не упускал из вида, что Шерлок Холмс шести футов ростом, худощав и обладает орлиным профилем, то у майора Пронюшкина в одном романе глаза могут быть голубые и проницательные, а в другом — карие и тёплые. Один литнегр изображает майора соответственно с его указанным в первых романах проекта возрастом человеком немолодым, грузноватым и солидным, а у другого, который ориентируется на образ Пронюшкина, созданный популярным актёром, скачет по страницам едва ли тридцатилетний красавчик. Что касается какого-нибудь второстепенного лейтенанта Чайникова, то в разных романах его могут звать то Кузей, то Филей и наделять то любовью к народным прибауткам, то мрачным резонёрством.

Тут следует уточнить: последний признак — не абсолютный. И у великих случались проколы! Тот же Конан Дойл в разных рассказах зовёт Ватсона то Джоном, то Джеймсом, хотя чаще всего доктор обходится вовсе без имени. А Генрик Сенкевич вообще терял персонажей… Дело в том, что, выдав очередную порцию очередного историко-приключенческого романа, будущий польский классик немедленно отсылал её в редакцию газеты, где роман публиковался с продолжением. Копии Сенкевич оставить себе не мог, поскольку копиркой не пользовался… Почему он этого не делал, хотя копирку изобрели аж в начале XIX века, понятия не имею: может, это изобретение пользовалось неприязнью в Польше, может, нарушало Сенкевичев творческий процесс… Так или иначе, копии у Сенкевича не было. А потому, если забывал, что произошло с героем в предыдущих главах, то слал в редакцию телеграмму. Например: «Телеграфируйте, где Кмициц? Я забыл и не могу дальше писать. Сенкевич». И оттуда приходил ответ: «Кмициц в Ченстохове взрывает пушку»… Так что всякое бывает — даже у настоящих писателей! Но когда расхождения значительны или входят в систему, стоит заподозрить неладное.

Не то чтобы я верила, дорогой мой страус, что обнаружив вышеуказанные признаки, пусть даже все сразу, ты перестанешь покупать новые книги проекта, на который подсел. Но, по крайней мере, будешь иметь выбор. Вот видишь, не так-то уж плохо я к тебе отношусь!

А тем временем Андрей Ток шёл вверх как ракета. Что же стало фундаментом его стремительного взлёта? Талант? Ну, я не читала ни одного его синопсиса, но судя по продукции других литнегров, которую я доводила до ума, наша новая звезда была не в ладах с сюжетом — о том, что он сам не способен был написать ни строчки, полагаю, упоминать излишне. Деньги? Само собой. Но деньги он имел и раньше, в бытность свою Розеткиным. Издатели? Но они вроде раньше не горели желанием брать розеткинское творчество: «и даром не нать, и с деньгами не нать»… Напрашивалась мысль о передаточном звене между Током и издателями. Свежий разговор с Аллой подтвердил мои подозрения: у Тока завёлся литературный агент.

Литературный агент — существо на западе привычное как клерк, а в наших широтах — редкое, точно мрачная волнянка или хвостатая сфекодина (что, читатель, не знаешь, кто это? Ну, да ты и о литагентах ничегошеньки не знаешь!). С отдельными представителями этой загадочной общности мне случалось соприкасаться: точнее, соприкасаться пыталась я, а они всячески уклонялись. Когда же соприкоснуться удавалось, из этого не выходило ничего хорошего. Четверо из тех, которые рекомендовались в соцсетях литературными агентами, сразу написали, что я не подхожу им по профилю, так как они занимаются исключительно фэнтези (прозой в духе Бориса Виана, космооперами, деревенской прозой и т. п.). Двое попытались раскрутить на деньги, причём одна подсовывала на подпись договор, возлагавший на меня обязательство ежемесячно выплачивать гражданке такой-то кругленькую сумму безо всяких даже обещаний какого-либо результата… Однако я не теряла надежды, что наряду с жуликами, мимикрирующими под литагентов, существуют и настоящие. Только их никто не видит. Они привыкли передвигаться в литературно-издательском мире так, чтобы никакие радары не могли их засечь. Их цели неведомы, а методы скрыты от людских глаз — куда прочнее, чем наша приземлённая литнегритянская кухня.