Литовско-Русское государство в XIII—XVI вв.

Призывая к сохранению единства и совместному обранью, пишут паны-рада с нареченным епископом (электом) виленским князем Войтехом, воеводой виленским Николаем Ради-вилом, трокским воеводой Петром Яновичем, старостой жмудским Ст. Яновичем во главе и от себя «братьям и приятелям своим милым», напоминая им, что «их предки были завжды за один, посполу з великим князством Литовским» и что Казимир «обовязал и запечатал всих нас души», чтобы все они «служили верно его сыну, который будет господарем на великом княжестве Литовском», и выражая надежду, что это единение земель с великим княжеством Литовским не будет нарушено. При этом паны-рада поясняют, что они оставили у себя Александра, отнюдь не предрешая его избрания на великое княжение, а только по необходимости, «для того, иж бы земля была беспечна от сторон неприятельских». «Бо мы, — заявляет рада, — без вашое милости, братьи нашое милое господаря не хочем выбирати, олиж посполу згодившися со всеми вами, кого слюбим господарем мети, того собе оберем». И для того «положили» паны-рада «сойм у Вильни землям всем зъехаться на день св. Ильи, на выбранье господаря», приглашая представителей данной земли в любопытной по некоторой двойственности формуле: «аж бы есте на тот день там… ехали для тых всих дел и для доброго и посполитого земьского» — «и ваша бы милость старших вас десять або двадцать, або колько ся вам увидит на тот сойм к нам приехали и о тых делех с нами, братьею своею, помыслили, а иньших добрых людей, братью свою, абы ваша милость там заставили, при замку, для часу пригоды».

Великий князь Александр Казимирович (1461-1506). С картины Я. Матейко

Сейм состоялся, и на нем выставлены были две кандидатуры — Александра и Семена Михайловича, внука Олелькова, князя слуцкого, который при ехал с дружиной в 200 человек. И вот тут выступает известие о завещании Казимира. В грамоте Александра и рады к польской королевской раде, отправленной, по-видимому, одновременно с рассылкой призывных листов на сейм, Александр сообщает полякам, что, как поведали ему панове-рада великого княжества Литовского, отец его заявил раде своей перед смертью, что корону Польскую поручает после себя Яну-Альбрехту, как известно это и польской раде. И Александр убеждает польских панов исполнить эту последнюю волю отца. О себе он тут еще не говорит, но сохранилась и другая грамота, обращенная также к раде коронной, где рада литовская иначе излагает «остаточную волю и росказанье» Казимира, именно, что он корону Польскую оставил Яну, а великое княжество Литовское — Александру, и потому-де рада литовская и просила его остаться в вотчине своей, в великом княжестве Литовском, по «росказанью и полецанию» отца. Убеждая поляков принять в короли Яна-Альбрехта, рада сообщает о созыве сейма для обранья «по воле и росказанью Казимира» Александра.

«А то, — прибавляют они, — есмо вчинили для панств обапольных — а быхмо имели згоду — а быхмо были собе радни и помоцни в всих потребах».

Великий князь Александр и княгиня Елена Ивановна (1476-1513). 1519 г.

Наконец, третья грамота от рады литовской к раде коронной содержит ответ на призыв поляков, обращавшихся в Литву о присылке послов для совместного избрания короля — послы, которые выяснят литовскую точку зрения на это избрание в согласии с последней волей Казимира, уже посланы. Дается ответ и на призыв к восстановлению унии: «што есте ваша милость братья наша нам мовили, ать бы што было опущоно, а любо омешкано, а то бы было на том сойме оправлено: ино мы рады то слышим…» и благодарим за такую добрую волю, и даст бог в удобное время «хочем выправити до их милости, братьи нашое, послы наши».

Несомненна крупная важность этих актов, заявлений и событий. Перед нами первое ясное известие о литовско-русском сейме аристократически-вельможного состава не только для избрания господаря на все земли великого княжества Литовского, но и для иных совещаний о «добре посполитом». Перед нами момент, когда литовско-русское панство всех земель выбирает Александра без сношения с поляками, дипломатически ловко отклоняя и совместный выбор, чтобы иметь особого господаря, и соединение «обранья» с пересмотром унии, чтобы самим выбрать удобное для этого время, сперва сорганизовав свое внутреннее политическое положение. Есть известие у польских историков (Ваповский), что кое-кто из польских панов предлагал избрать Александра в короли, лишь бы сохранить единство власти, но прошел без труда выбор Яна-Альбрехта^{115}. Уния, ставшая личной при Казимире, грозила обратиться в простой союз двух государств, тем более что Александр и не пытался получить от Польской короны формальное подтверждение.

30 июля совершился обряд возведения Александра на великое княжение, а 6 августа датирован его знаменитый привилей, в котором историки, естественно, видят результат сеймовых рассуждений о разных делах «для доброго и посполитого земского».