Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке

После торнского свидания главною заботою Августа II было успокоение Речи Посполитой внутри. С этою целию в начале 1710 г. созван был так называемый «большой сейм». 4 февраля, в присутствии русского посла Григория Долгорукого, сейм этот был открыт. Он продолжался ровно два месяца. На нем, между прочим, постановлено было: а) считать Альтранштатский договор недействительным; б) признать Августа II королем Польши; в) одобрить возобновленный Августом союз с русским царем; г) иметь Речи Посполитой постоянного войска 24 000 человек для охранения внутреннего порядка, с платою ему жалованья от правительства; д) собирать ежегодно податей в количестве 15 000 000 злотых; с) запретить под страхом строгой ответственности составлять частные, произвольные вооруженные конфедерации и всякого рода наезды. 4 апреля «большой сейм» закрылся.

Но этот сейм не успокоил Речи Посполитой; постановления его по большей части остались мертвою буквой: в Речи Посполитой по-прежнему составлялись частные вооруженные конфедерации, по-прежнему совершались наезды одного пана на имения другого; одно только постановление вышеозначенного сейма приведено было в исполнение, именно: организовано было войско для охранения внутреннего порядка, – но это принесло не столько пользы, сколько вреда: вновь организованное польское войско, вместо того чтобы охранять порядок внутри Речи Посполитой, начало борьбу с королевским саксонским войском и этим еще больше увеличило беспорядок в государстве.

Пять лет польское правительство билось с внутренними беспорядками; по этому поводу оно несколько раз собирало сеймы, но это ни к чему не привело; наконец, утомленное внутреннею неурядицею и бесплодным собранием сеймов, польское правительство обратилось за помощью к русскому царю Петру I. Петр рад был этому: ему представился удобный случай утвердить в Речи Посполитой свое могучее влияние. Поэтому он немедленно послал туда свое войско для охраны внутреннего порядка, как того желало само польское правительство. Затем царь отправил в Варшаву с инструкциями своего уполномоченного, того же самого Григория Долгорукого, который был в 1710 г. 1 февраля 1717 г., по совету Долгорукого, созван был новый сейм для совещания о прекращении внутренних беспорядков; сейм этот продолжался всего семь часов и назван «немым», по причине устранения всех противоречий. На этом сейме подтверждены были те же самые статьи, которые приняты были сеймом 4 февраля 1710 г., и с прибавлением новых трех: а) благодарить русского царя за присылку войска и просить его, чтобы он дозволил сему войску пробыть в Польше по крайней мере года два; б) удалить саксонские войска в их собственные владения (Саксонию) и в) облечь русского царя правом быть посредником и миротворцем между польским королем с одной стороны и его подданными – с другой, когда возникнут у них обоюдные несогласия [327].

Вышеозначенный сейм, как видим, был необыкновенно замечателен, особенно по отношению к последней статье: во всей всемирной истории нет другого примера, где бы какой народ добровольно представлял право соседнему государю быть посредником и миротворцем между ним и его собственным государем; дать это право – значит поставить и себя, и своего государя в полную зависимость от того, кому дано. Неудивительно, что Петр I, получивши известие (он был в это время за границею) о сем, данном ему поляками, праве, так был рад этому, что устроил пир своей свите и затем писал в Петербург сенату: «Поляки так обязали себя в волю медиаторскую (посредническую), что вздохнуть нельзя». Действительно, как это сеймовое постановление, так и та статья договора, бывшего в 1686 г., по которой русскому государю представлялось право ходатайствовать в Речи Посполитой за своих единоверцев, связывало Польшу по рукам и ногам и целиком отдавало ее во власть России.

Но поляки скоро поняли, что постановление последнего сейма предало их окончательно в руки русских. Но, не имея никакой возможности, по своему политическому бессилию, освободиться от «москалей и схизматиков», как обыкновенно католики называют русских, они решились выместить всю свою злобу на тех русских и православных, которые находились в Речи Посполитой и были в зависимости от них. Поэтому царствование Августа II представляет много примеров самого варварского отношения к сим последним.