Лицедей. Сорванные маски. Книга вторая

Он рос не по дням, а по часам, и уже во всю агукал, распевая звонким голосочком свои первые гласные буквы на весь этаж, который занимали только мы вдвоем.

Как ни странно, но Тёма завел себе первого настоящего друга. Илью. Он приходил почти каждый день, забирая сына на прогулку. Артем его встречал широкой беззубой улыбкой, всем своим тельцом стремясь на встречу сильным мужским рукам.

Наблюдая за ними с балкона третьего этажа, и слушая заливистый смех сына, я сглатывала горечь и обиду. Влад так и ни разу не поднялся наверх к сыну. Он игнорировал нас в полном смысле этого слова, делал вид, как – будто нас вообще нет в доме. Из окна я наблюдала за его прогулкой в парке с этой девицей, прячась за шторами, жадно вбирая образ Влада. Он остриг волосы совсем коротко, обнажив широкую мощную шею. Ее руки порхали по ней, трогая, оставляя свою печать, а их поцелуи, и жаркие объятия разрывали меня на куски, пронзая мое сердце острыми жалами – иголками, заставляли чувствовать себя жалкой и ничтожной.

Я не могла оторвать от него глаз, затаив дыхание, поражаясь силе его магнетизма, и мужской красоты. Одетый в белоснежную свободную пайту, подчеркивающую широкие мощные плечи, и широкие спортивные штаны, без делового шика и блеска Влад казался мне чужим и недосягаемым, но не менее притягательным мужчиной.

А недавно спускаясь ночью по лестнице, за обезболивающим на кухню, я услышала громкие стоны белокурой стервы. Она орала так, словно, ее резали на куски, а не трахали. И стыдно признаться самой себе, что нарисовав себе картину действия происходящего за стеной, я потекла. Отчаянно и сильно.

Сжав на груди распахнувшийся халат, я на цыпочках подкралась к двери, за которой слышалась возня и стоны, я стояла, замерев, бессовестно подслушивая, вздрагивая от хриплых коротких стонов Влада.

Этот случай уничтожил во мне те жалкие крупицы надежды, которые еще оставались во мне. Ударил так больно, приложив со всей силы, прошелся ядовитой кислотой по оголенным нервам. Я вдруг поняла, что он живет другой жизнью, и ему хорошо, вон как стонет от кайфа, и более того, отлично жил, пока я умирала изо дня в день, находясь с Абу. И все мои мечты надежды и ожидания, показались такими жалкими, что хоть плачь.

Не будет у нас продолжения.

А то, что он запер меня здесь, это просто месть. Безжалостная и опустошающая. Он мстит мне за прошедшие месяцы, возможно за Артема, не зная правды, которую я не могу решиться ему открыть, обжигаясь его хладнокровием и равнодушием. Мне становится смешно, и я внутри истерически смеюсь. Да кому она нужна, правда? Ему? Или может быть этой дранной кошке?

Я встала, и побрела вниз, цепляясь дрожащими руками за перила лестницы. Выбралась из дома, и ступая босыми ногами по мощеной дорожке, пошла вглубь парка.

Во мне словно что – то умерло, из груди рвался крик боли, но я сцепив зубы не давала ему сорваться в оглушающую тишиной ночь.

– Не самое лучшее время для ночной прогулки, тем более в таком виде.

Я едва не подпрыгнула на месте, испугавшись хриплого тихого голоса. Он разорвал тишину, ударив по барабанным перепонкам. Оттолкнувшись от дерева, походкой хищника ко мне не спеша направился Илья. Все в его облике говорило об опасности, и мне вдруг вспомнился тот далекий день, когда я увидела Илью другим.

Сейчас этот мужчина воплощал в себе все, от чувственной притягательности, до звенящей опасности. В темноте его черты лица заострились, пропал балагур, появился жесткий властный мужчина.

Он подошел так близко, что меня окутал аромат его тела. Резкий и свежий, с нотками цитруса и хвои. Глубоко вдохнув его, я прикрыла глаза, прогоняя другой образ, с похожим ароматом.

– Одинокая дама ночью наверняка ищет развлечения. Или удовлетворения. – Тихо шепчет в губы,– Так что же погнало тебя в ночь, Ди?

Его слова остро кольнули в самое сердце, но я не собиралась изливать Илье душу. Слишком он был непредсказуемым и непонятным для меня. В голове звенел тревожный звоночек, но раздирающие мысли о Владе заставляли стоять на месте, прикрыв глаза, слушая чужое рваное дыхание.

Его желание сквозило во всем. Во взглядах, которые он бросал, когда приходил к сыну, в редких нечаянных прикосновениях… таких как сейчас.

Дотрагивается до моего лица, отводя легкую прядку, прилипшую на мокрую от слез щеку. Он наклоняется еще ниже, шумно вдыхая запах волос, замирая.

Его губы накрывают мой рот. Робко. Он дрожит от переполняющего его желания, и я тоже замираю, прислушиваясь к чувствам, медленно колыхнувшихся внутри.

Его язык нагло прибирается в мой рот, и чужой стон наслаждения врывается в мое сознание. Илья, заключает меня в свои стальные объятия, яростно вжимая в себя, что я чувствую его каменную эрекцию. Она приводит меня в чувство, я открываю глаза, и лечу в пропасть, встречаясь с бешенным горящим взглядом Влада.

Влад