Лицей 2017. Первый выпуск

Часам к четырем подъехала синяя газель с белой и красной полосой на борту; из кабины вышел молодой человек в кепке. Водитель зашел в заднюю дверь справа от окон, где работала красивая женщина. Алексей видел его улыбающуюся нахальную рожу. Не было прав у него так вести себя с ней, думал Сафронов, не было прав. Вошедший что-то проговорил и скрылся за стеной. Коллега красивой женщины вышла через противоположную дверь, оставив ту наедине с молодым человеком. Алексей сглотнул. Медленно, как в старом вулкане, паскаль за паскалем, в нем поднималось давление. Женщина широко улыбалась, но прикосновений водителя избегала. Он бы не стал распускать руки, если бы не ее лукавый взгляд чуть раскосых глаз, подумал Сафронов. Сердце его колотилось: он и хотел застать их за непристойным поведением, и боялся этого. Женщина рассмеялась, обнажив белые ровные ряды зубов и ямку между ними. Сафронов закусил кулак и издал похожий на хныканье звук. В помещение вернулась коллега женщины, и водителю пришлось разбираться с бумагами, после чего он пошел выгружать и снова загружать машину новыми посылками. Закончив, он ласково и елейно попрощался с красивой женщиной, так же — с ее коллегой, его соучастницей, и вернулся за руль. Но не успел он выехать со двора, как дорогу ему перекрыл крепкий мужчина. Алексей поднял руку, прося водителя не спешить, и подошел к машине. Молодой человек опустил стекло и спросил:

— Чего тебе?

Алексей спокойно, чуть с улыбкой, по-хозяйски положив руку на окно, сказал:

— Здорóво, меня Алексеем зовут. Не подскажешь, как к Танюхе пройти?

— А зачем она вам? — На лице водителя появилось недоумение.

— Навестить хочу.

— А вы ей кто, простите, будете? — спросил молодой человек, уже зная ответ.

— Муж ее. — И Алексей постучал золотым колечком по выступающему из двери стеклу.

— Черная дверь, — буркнул водитель.

— Спасибо, — ответил Алексей, — можешь езжать, Вадим.

Водитель отдернул пропуск на груди.

— Аккуратнее на дороге, — добавил Сафронов, — на пути кого только не встретишь.

Он отошел от двери машины и дал ей отъехать, взглядом провожая беспокойное лицо водителя в боковом зеркале. Потом постоял немного и вернулся на свой пост.

В конце рабочего дня Татьяна вышла из здания, улыбаясь своим мыслям. Она медленно спускалась по лестнице, придерживая ногу над каждой ступенькой. Когда она увидела Сафронова, на светящемся ее лице полыхнул испуг.

— Привет, — сказал он ей.

— Привет, дорогой, — улыбнулась она ему как ни в чем не бывало и продолжила спуск, на чуть подкашивающихся ногах. — Ты что тут делаешь?

— А то ты не знаешь.

Она подошла и поцеловала гладко выбритую щеку.

— Курила, — сказал он ей.

Она знала, что от нее не пахнет, и знала, что отрицать бессмысленно.

— Выкурила одну. День ужас какой тяжелый был.

Она взяла его под руку и, торопясь, потянула в сторону дома.

— Как у тебя день прошел? Давай зайдем в «Пятерочку», поможешь мне донести пакеты.

— Что за Вадим? — спросил он, не глядя на нее.

— Водитель наш. — Татьяна нервно рассмеялась.

— Что ты с ним лясы точишь? А?

Голос Алексея был негромким, но вибрирующим. Татьяна хорошо знала: когда он таким становился, ничего хорошего это не предвещало.

— Да ему лишь бы поболтать, работать совсем не хочет.

— А ты только рада, что он за тобой увивается? Давно не получала?

На чуть раскосых глазах Татьяны выступили слезы.

— Прости. — Она прикладывала силы, чтобы не зареветь при идущих навстречу прохожих. Она знала, что, в отличие от нее, Алексею до людей вокруг не было никакого дела. Их взгляды только могли подстегнуть его поднять на нее руку. — Ну ходит он ко мне и ходит, что я могу поделать, он же работает с нами.

— Увольняйся, — отрезал Алексей.

— Опять? Я только-только пообвыклась. Рядом с домом же. — Она взяла его ладонь в свои, прижала к груди и развернула к себе. — Ну не надо, прошу тебя.

Иногда жалость в нем все-таки пробуждалась. Может быть, мольбу «Лишь бы он поверил» он принял за мольбу «Сжалься надо мной», а может, уже поговорил с Вадимом, но она услышала:

— Даже не думай ему улыбнуться. А то нечем будет.

На этот раз он посмотрел ей прямо в глаза. Кончик языка Татьяны сам потянулся коснуться переднего искусственного зуба.

— Не буду, — заверила она мужа, — не буду, — повторила как заклинание. — Спасибо, — искренне благодарила она его.

Слово Татьяна сдержала. На следующий день, когда приехал Вадим, она опустила глаза в пол и не поднимала их, пока водитель не убрался. Уезжая, он заметил Алексея, который, скрестив руки на груди, коротко кивнул ему.

Наступила суббота. Алексей проснулся рано, тихо прошел в ванную, умыл лицо и, как всегда по выходным, растолкал жену. Той хотелось еще поваляться в постели, но муж повысил голос: не настолько, чтобы разбудить Андрюшу, спящего в той же комнате за сервантом, но достаточно, чтобы жена вяло поднялась и села в кровати. Ее голова сонно висела, спрятавшись за копной растрепанных волос. Пересилив себя, Татьяна встала и, шурша тапками, поплелась к зеркалу.