Лицей 2017. Первый выпуск

За дверью прошел муж и открыл в соседней комнате шкаф с одеждой.

— Надевай штаны, папа уже позавтракал.

Соня сходила на кухню, поставила новую порцию в микроволновку и вернулась в коридор проводить мужа. Тот надевал куртку.

— Че, сегодня я забираю Славку из сада?

— Да, только не забудь, как ты это любишь делать. Ключи взял?

Он проверил в кармане ключи от машины. Из комнаты выбежал попрощаться сын. Он обнял папу и крепко прижался к нему. Семен оторвал его от себя и высоко поднял над полом.

— Слушайся Галину Михайловну, — сказал он сыну. — Хорошо?

— Хорошо.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Лизе передавай привет.

— Я ее больше не люблю. Я теперь люблю Машу.

— Ну хорошо, что не Пашу, — посмеялся отец и вернул Славу на пол.

— Маша хорошая, помогает мне рисовать.

— Верю, покажешь мне ее сегодня. А сейчас я ухожу. До вечера.

Он пожал Славе руку, поцеловал жену в щеку и прикрыл за собой дверь.

Мать отвела сына на кухню, поставила перед ним тарелку с макаронами и сосисками. Включила пятнадцатиминутные мультики на планшете. Слава вилкой ломал сосиску, не глядя дул на кусок и отправлял его в рот.

Соня достала из холодильника бутерброды и быстро съела их, запивая чаем. В ванной подвела глаза и нанесла нюдовый лак на губы. Вернулась в свою комнату, вечно темную, так как окна выходили не на солнечную сторону. Щелкнула выключателем. Брюки и блузка висели на вешалке вместе с бейджем, с которым накануне она впопыхах ушла с работы. Нейлоновые носки ждали на полу.

— Надевай рубашку, — сказала она, вернувшись на кухню. Слава, выключив планшет и сказав «спасибо», пошел выполнять команду. Соня же, засучив рукава, наспех вымыла посуду.

Прошлась от кухни до зала, выключив и проверив всё. Слава медленно и старательно завязывал шнурки на ботиночках. Соня успела надеть сапоги и накинуть куртку, а тот только справился с левой ногой. Правую она завязала ему сама.

— Все взял? — Сын кивнул. — Бэтмена будешь брать? — Замотал головой. — Ну пошли.

Она погасила свет и вышла в подъезд. Сын вызвал лифт и смирно ждал, когда она запрет дверь на оба ключа.

— Мам, давай я на лифте, а ты по лестнице, кто быстрее.

— Нет.

— Ну мам!

— Нет, — повторила она, убирая ключи в сумку.

— Почему!

— В лифте бабайка живет. Ты один поедешь, я вниз вперед тебя прибегу, двери откроются, а тебя нет. Что я буду делать? Тебя даже дядя полицейский не найдет.

Кабина приехала, и мать подтолкнула упиравшегося сына внутрь.

Солнце только-только поднялось над горизонтом и гигантским золотым оком смотрело на раскинувшиеся пригородные многоэтажки, подпирая густой желтой бровью низкое серое небо. Машины одна за другой выезжали со двора.

Соня посмотрела на часы.

— Давай наперегонки.

— И-и-и-и-и-и, — радостно закричал сын и побежал. Мама не отставала ни на шаг, как он ни старался, словно она играла с ним и на самом деле в любой момент могла обогнать его.

На полпути оба выбились из сил и до самого сада не могли отдышаться. В раздевалке переодевались трое детишек. Слава поздоровался с ними и открыл свой шкафчик с лягушонком на дверце. Соня кивнула мамам.

Воспитательница, высокая милая женщина, отозвала Соню в сторонку. Она рассказала, что Слава, когда провинится, начинает себя бить кулаком по голове, креститься и просить у Бога прощения. Спросила, не в курсе ли Соня, откуда у него взялась такая привычка, ведь в саду он один, кто так поступает. Соня покраснела.

— Галина Михайловна, я вообще удивлена, что вы про Славу такое говорите. Мы с мужем обязательно поговорим с ним дома и выясним, откуда он этого понабрался.

Они договорились держать друг друга в курсе, если подобное поведение повторится.

Соня подошла к переодевшемуся сыну и опустилась на корточки попрощаться с ним. Тот слышал ее разговор с Галиной Михайловной и виновато опустил голову. Воспитательница нависла над ними, словно надзиратель.

— Я пошла.

— Пока, мам, — буркнул он и обнял ручками за шею.

— Веди себя хорошо, — наказала она. «Дома поговорим», — хотела добавить она, но только улыбнулась и отпустила сына.

Слава побежал к остальным детям. Соня кивнула воспитательнице и пошла на остановку. Маршрутка, как всегда, подъехала вперед автобуса.

— До метро.

Она отсыпала водителю сорок рублей и села к окну, думая, какой втык ей бы устроил муж, если бы сегодня он пошел провожать сына.

— Научила внука, — тихо прошипела она.

Артур закончил обрабатывать рисунок в Photoshop, сохранил его и, прежде чем закрыть, пробежался еще раз. Вроде все в норме, а если и нет, издатель потом укажет. Из колонок заканчивала течь «Shine on you crazy diamond» и начиналась «Ticket to the moon». Он убавил и без того тихое звучание до конца и накрыл лицо руками, широко зевая. Комнате возвращались краски. Артур повернул голову влево к окну и сквозь пальцы посмотрел на золотую кайму на горизонте. Когда-то он мечтал заканчивать работу на рассвете, и вот желание сбылось, а никакой эйфории или хотя бы радости он не испытывал. Только приятно-меланхолическое чувство в груди. Очередной погрязший в рутине мечтатель — избитая история, даже как-то неловко переживать за подобное.