Лицемеры

— Точнее сказать, я подготовил достойную замену кофейне Палармскрин, которую так любит Шон, — поправил Дик. — По твоей просьбе. Если Боб возложит на тебя обязанность найти помещение для производственного совещания коллектива, могу ли я это назвать по итогу свиданием?

— Выкрутился, — покачала головой Жаклин и тоже принялась изучать меню.

— С чего вдруг? Я же не отрицал. Пусть будет свиданием, я не против. Мне один Уопп, пожалуйста, — заказал Дик у подошедшего официанта. — Без соуса. Да, точно уверен. Да, без него.

Жаклин попросила маленького Амму с овощами, так же без соуса, горчицы и прочих добавок.

— Будь они дешевле, Бобу в качестве цветных чернил сгодились бы, — пошутил Дик.

Но девушка не разделила его веселье.

— У меня сложилось впечатление, что тебе не очень-то нравится эта работа, — осторожно произнесла она, — я заметила это сразу, буквально с порога.

— Что еще заметила?

— Всякое, — не стала вдаваться в подробности Жаклин. — Почему ты тогда не подыщешь что-нибудь другое?

— Наверное, потому что другое мне нравится еще меньше, — промолвил Дик. Что ему действительно не нравилось, так это тема, которую она завела. С чего вдруг она ее завела? Не хочет ли тем самым намекнуть, что он уже начал мозолить ей глаза?

— Тяжело тебе, должно быть, — вздохнула Жаклин. — Работа должна приносить радость, иначе надолго тебя не хватит.

— Работа должна приносить деньги, и это уже само по себе радость, — возразил Дик. — Ты разве не видишь, что происходит? Безработица, массовые сокращения, предприятия банкротятся. Издательства закрывают одно за другим, а наше еще плывет просто потому что рассчитано на… — Дик чуть не сказал «идиотов», но спохватился, заметив, как девушке не по душе этот разговор.

— И деньги в том числе, это само собой. Значит, ты просто еще не нашел свое.

Дик негромко посмеялся.

— И что, предлагаешь мне уволиться уже сегодня?

Спросил он неожиданно серьезно и вкрадчиво, впившись своими глазами в ее. Жаклин чуть не поперхнулась бургером.

— Нет, я имею в виду, ты не должен отчаиваться. У тебя очень пессимистичный настрой на все. То, что ты перечислил, да, это так, но кроме этого ты отказываешься видеть что-либо хорошее. Взгляни на все иначе. Может, даже и не придется увольняться.

Дик потер лицо, скрывая ухмылку.

— Ох, Жаклин, Жаклин… Ты же недавно окончила школу экономики? Выпускница, да?

— Похоже на то, — мило сгримасничала она.

— И что, хочешь сказать, твоя должность приносит тебе радость?

— Да, я люблю цифры.

— А они тебя любят?

Девушка нахмурилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты выпускник с отличием?

— Нет.

— Я к тому, что еще полмесяца назад Боб сократил твоего предшественника, объяснив тем, что не может себе его позволить, да и обязанности его может выполнять сам. А Ирвин был старожилом и функционировал безукоризненно.

— И к чему ты ведешь?

— Даже если допустить, что Боб все же не потянул эту дополнительную обязанность и потому решил восстановить должность, то почему он не взял обратно Ирвина, опытного и уже притершегося к нам? Почему отдал предпочтение выпускнице без опыта?

— Думаешь, я этого не понимаю?

— Ну если видела хоть раз себя в зеркало, то да, вероятно, понимаешь, — немного смутился Дик. — Но не все же выглядят, как ты. Далеко не каждого берут туда, куда он хочет.

— И ты один из этих бедолаг? — усмехнулась Жаклин. — Тебе ли не знать, что на твое место метят другие, не в обиду тебе, не менее талантливые художники?

«Чтобы стать художником в конторе Боба, мне понадобилась ложь, а не талант», — весело подумал Дик, вспомнив, какого труда ему стоило в сжатые сроки осваивать все прелести современного графического дизайна.

— Мне повезло, да. Но везение работает не без осечек… В отличие от красоты.

— Просто признай, — потеряла терпение Жаклин. — Ты попал, куда хотел. Так же, как и я. Так к чему все эти рассуждения про красоту?

Дик не нашелся, что ответить, его внимание отвлекал очень толстый мужчина в футболке, шортах, кепке и… длинном цветном галстуке. Он стоял напротив терминала для автоматических заказов в двух шагах от них и листал своим жирным пальцем меню. Дик не сомневался, что толстяку не до них, и все же он всегда нервничал и начинал слышать свой голос как бы со стороны, если кто-то шел или стоял рядом с ним и его собеседником.

— Так к чему?

— К тому, что тебе… тяжело живется с ней, должно быть.

— С чего это вдруг? — удивилась Жаклин.

— Все смотрят только на твое лицо, а не на то, что ты говоришь, разве это не тяжко?

— Это ты за всех решил? — улыбнулась девушка.

— А что, я не прав?

Она пожала плечами.

— В обоих случаях смотрят, а это главное. А ради чего именно уже не так важно.

— Тебе все равно? — не сдержал возмущения Дик. — Заглядывают тебе в рот, притворяясь, что слушают, а на самом деле, чтобы пофантазировать… или чтобы не пропустить слова, которые из него звучат?

— Грубовато, — произнесла девушка, отложив недоеденный кусочек бургера, — но даже если так… Какая разница, если внимание будет при любом раскладе?