Лицензия на убийство. Том 1

Амфибос встал и жестом пригласил господина Чэроо занять его место. Кальмар быстро вскарабкался на кресло и раскидал щупальца-руки по панели управления. Лёхе даже показалось, что кхэлиец улыбался. Впрочем, это были лишь догадки комедианта. Покажи ему две фотографии: улыбающегося кальмара и кальмара, который очень хочет в туалет, и Ковалёв не смог бы различить, кто где.

Но Лёха был уверен: в подобной ситуации кхэлиец просто обязан был улыбаться. Ведь как можно не улыбнуться, когда тебе достаётся такой прекрасный корабль? Причём всего-навсего в обмен на двух совершенно бестолковых и бесполезных рабов, которые явно не собирались работать, а только и мечтали, что о побеге.

Охранники не отступали от господина Чэроо ни на шаг. После трагической гибели отца кальмар-младший панически всего боялся. С ним постоянно находились четверо вооружённых до зубов цванков, которые за территорией виллы не отходили от нанимателя ни на шаг. Остальная свита тоже сильно не отдалялась и старалась постоянно попадаться господину Чэшээ Чэроо на глаза, зная, как он любит всевозможные проявления верноподданничества.

Кальмар радостно пробежался щупальцами по приборам и, довольный, прокряхтел:

— Какие хорошие рабы нам достались, с таким замечательным приданым!

Кхэлиец рассмеялся. Свита его радостно поддержала. А Жаб укоризненно на них всех посмотрел.

— Ты, наверное, сейчас пошутил, — сказал амфибос. — Судя по тому, как вы все задёргались. Но, как ты знаешь, я шуток не понимаю.

— Угрожающе звучит. И почему опять на «ты»? Мы, между прочим, твой господин, — негромко, но твёрдо и очень недобро сказал кальмар. — Хозяин мы твой! Забыл?

— Вот об этом и поговорим, — сказал Жаб, которые ещё ничего не понял. — Мы выполнили свою часть сделки, поэтому я хотел бы поскорее получить наши вольные и забыть всё, что произошло в последние недели. И ещё ты обещал немного денег на дорогу дать.

Рабовладелец расхохотался ещё громче, а Лёха тяжело вздохнул. В отличие от друга, он хорошо понимал, что происходит. Кальмар же продолжил радостно тарабанить щупальцами по приборам.

— Мы, как ваш господин, могли бы сильно осерчать из-за того, что вы сразу не рассказали нам об этом бесспорно чудесном корабле, — произнёс кхэлиец менторским тоном. — Но так уж и быть, раз вы хоть и с опозданием, но всё-таки сами нам про него рассказали и передали его нам в собственность, мы вас не накажем. А может, даже угостим вареньем. Как-нибудь. Или пудингом.

Кальмар от души расхохотался, его свита захихикала вслед за ним.

— Я тебя не пойму, — стоял на своём Жаб. — У нас ведь есть уговор: мы передаём тебе Жука — ты нас отпускаешь. Давай быстрее уже переоформим документы на корабль, и я хочу скорее получить вольную да улететь с Клоца свободным.

Лёха снова вздохнул, в этот раз ещё тяжелее, чем прежде, и сказал:

— Жаб!

Но амфибос на это никак не отреагировал — он смотрел на кальмара.

— Жа-а-аб! — протяжно, нараспев произнёс Ковалёв. — На-ас ки-ну-ли!

Господин Чэроо одобрительно посмотрел на комедианта и сказал:

— Вот! Гуманоид всё понимает!

Затем кальмар перевёл все свои глаза на Жаба и добавил:

— А корабль даже и переоформлять не надо. Он и так наш! Всё, что было вашим — давно наше! Согласно Кодексу! А в Армию Альянса отправим письмо, что арендатор сменился — им всё равно, они и проверять не станут.

— Да, конечно! Сегодня же всё сделаем! — с радостью и искренним желанием услужить сказал адвокат.

— И ещё название надо поменять, — распорядился кальмар. — А то это дурацкое.

Жаб начал понимать, что его провели, как ребёнка. Не умеющего врать и презирающего обманщиков амфибоса захлестнула ярость, она его просто переполнила за доли секунды. Если врать Жаб не умел, то злиться у него получалось прекрасно. Его бледная светло-оливковая кожа на лице начала менять цвет.

Кровь у амфибосов была синяя, и в те моменты, когда уроженцы Далувора сильно нервничали или злились, она приливала к лицу, делая его лазурно-серым. Кальмара вид изменившего цвет Жаба развеселил ещё сильнее.

— Как же всё-таки с вами, амфибосами, легко! — произнёс господин Чэроо с нескрываемой издёвкой. — Большая ты и наивная лягушка!

— Сказал кальмар, — глубокомысленно добавил к высказыванию кхэлийца Лёха.

Это был вызов. Кальмарами жителей Кхэлиэ называли, в основном, гуманоиды, и обычно делали это за глаза. Очень уж пренебрежительную окраску имело это прозвище и страшно бесило кхэлийцев, которые, по большому счёту, кальмарами не являлись. Просто они были на тех очень похожи. Сами себя они называли кхэлиэороло.

Назвать уважаемого кхэлийца кальмаром, да ещё в присутствии его подчинённых, да ещё являясь при этом его рабом — означало нанести ему смертельную обиду. Тут даже сотней плетей дело явно не обошлось бы.

Господин Чэшээ Чэроо мелко затрясся от злости, потом резко затих и замер — видимо, придумывая, как наказать своего строптивого раба, но каким-то образом умудрился взять себя в руки, а точнее, в щупальца, и высокомерно сказал: