Лицом к лицу с расой

После отбраковки по грамотности и полицейским записям, в первой группе из 99 претендентов на должность техника осталось всего 23. В ней было 17 чёрных, один самоанец, один араб, два латиноамериканца и два азиата. У оставшихся имелось нечистое криминальное прошлое, но на это закрыли глаза. Отец одного кандидата был врачом, у другого высокопоставленным госслужащим, а у двоих родители были крупными землевладельцами. Некоторые из этих «нечистых» кандидатов были выпускниками Калифорнийского университета в Беркли и университета СанФранциско.

Замысел состоял в следующем: техник по пожарной безопасности проходит специальную подготовку, которая доведёт его до уровня тех, кто сдал экзамен государственной службы, а затем их расставят по должностям как полноценных пожарных. Через год им придётся сдавать следующий экзамен, чтобы засвидетельствовать их пригодность к дальнейшей работе на пожарной станции. Теперь, спустя более 20 лет, экзамен всё же стало нужным сдавать.

Что же получилось с этими полноправными кандидатами? Через три года самоанец уехал на Самоа, оставив неоплаченную ссуду от Кредитного союза пожарных больше, чем на 10,000 долларов. Когда араб не понял содержания телефонного сообщения о возможном сердечном приступе, его послали в колледж изучать английский. Это настолько его расстроило, что он предъявил иск пожарной станции и городским властям, и получил пенсию по потере трудоспособности, наступившей вследствие эмоциональных перегрузок. Один из латиносов просто сбежал с дежурства, а другойумерна дежурстве отпередозировки героина. Шестеро негров были уволены или временно отстранены за употребление алкоголя и наркотиков.

Те же, кто остался на работе, особого рвения к ней не проявляли. Начальные ступени карьеры, к которым стремится новоиспечённый пожарный, — это лейтенант, специалист по расследованию поджогов или инспектор пожарной безопасности (он инспектирует здания на предмет наличия потенциальных пожароопасных факторов). К началу 1980-х стало ясно, что ни один из этих техников по пожарной безопасности и не думал готовиться к сложным экзаменам, которые нужно было сдавать, чтобы попасть на эти должности, но тут их закосневшая карьера получила неожиданный шанс. Бюро Пожарной безопасности, которое лихорадило от кадровой текучки, перестановок и уходов на пенсию, вдруг стало остро нуждаться в инспекторах.

Раньше стать инспектором можно было единственным способом, — получив высокие баллы на экзамене Бюро пожарной безопасности. Изучая инструкции и строительные нормы и правила пожарные проводят месяцы и даже годы, чтобы сдать экзамен. И мотивы для этого серьёзные. Инспекторам платят на 20 процентов больше, чем обычным пожарным, они не работают по ночам и не рискуют жизнью, туша пожары.

На этот раз в инспекторы набирали по-другому. Экзамен, как критерий, был отвергнут, а выбор был основан на трудовом стаже добровольно вызвавшихся на эту должность. Это был шанс, который выпадает раз в жизни для лёгкого продвижения, и шанс этот был не для белых. Все 10 новых инспекторов, квалифицированные без экзаменов, были цветными, — шестеро чёрных и азиат по программе техников, и ещё трое других чёрных с меньшим стажем работы. Когда белые волонтёры с большим, чем у прошедших конкурс, стажем поинтересовались, куда делись их анкеты, руководитель пожарной безопасности ответил, что они «не того цвета».

Большую часть своего рабочего времени инспекторы пожарной безопасности проводят вне своего офиса, как предполагалось, инспектируя здания. В 1987 г. в отделе пожарной охраны стало известно, что, в то время, как все наивно полагали, что азиат был на дежурстве, он работал в конторе по недвижимости своей матери, а некоторые чёрные сняли дом, куда сбегали с работы. Азиат и, как минимум, один из чёрных никогда не инспектировали ни одного из 600 зданий, назначенных им на год, и подавали ложные рапорты об инспектировании. Один утверждал, что проинспектировал 200 зданий за один день, в то время, как обычное дневное число у добросовестного инспектора не превышает пятнадцати.

К концу 1987 г. скандал получил очень широкую огласку, игнорировать его было невозможно, и отдел с неохотой взялся за внутреннее расследование. Политкорректность восторжествовала: против азиата и чёрного не было принято никаких мер, но вынесли выговор их белому руководителю за то, что он должным образом ими не руководил.

В начале 1988 г. запятнанные, несмотря на их официальную реабилитацию, чёрный и азиат, заявили, что обнаружили свастику в офисе. Расовые лоббисты и либеральные СМИ распустили из этого случая мерзкую вонь. По их словам, выходило, в отделе царил расизм. Эти двое подали иск на три миллиона долларов в возмещение «морального ущерба». Двое других инспекторов, сидевшихв том же офисе (один из них был евреем), говорили всем, что это происшествие было специально сфальсифицировано, но их никто не слушал.