Лицом на ветер (СИ)

Варварки. Они всегда казались какими-то необычными, отличались светлой кожей, светлыми волосами, светлыми глазами. У него, кстати, никогда не было свенок, как-то не приходило даже в голову переспать с одной из них, они казались ему холодными и чужими. Дикими, что ли. А эту купил…

Крикс привёл её в крепость, когда у Марка было ночное дежурство, только-только на рассвете ворота открыли. Он предлагал её центурионам, хвастался, что она ещё девушка, но цена была высокой, и никто не решался. Все только рассматривали, пытались трогать, но не брали. Конечно, во время рейдов девушку из свенок можно было найти в любом посёлке, а тут её предлагали за деньги, и недёшево.

А он смотрел на неё, видел, как она боится всего и еле дышит от ужаса, но глаз не прячет, она на всех вокруг смотрела прямо и без слов сопротивлялась, когда кто-то из парней в форме пытался лапать её. А потом Крикс собрался отвести её в город, попробовать продать там. Она могла попасть в какой-нибудь местный притон или к сутенёру-одиночке, и вот тогда Марк решился купить её.

Она понравилась ему, молоденькая свенка с огромными испуганными глазами, и притом упрямая и своевольная. Надо было видеть, как упорно отбивалась она от рук центурионов, что пытались пощупать её грудь, потрогать сзади, теребили её светлую косу, удивляясь её необычному цвету.

Свенка долго не могла назвать своё имя, забилась в угол, прячась от него. Он дал ей два дня немного обвыкнуться к окружению, а потом взял её против воли. Он догадывался, что она будет сопротивляться, он хорошо помнил, как вела она себя в то утро, когда ещё не имела хозяина из римлян.

Он насиловал её, он бил её, он душил её, он довёл её до самоубийства, и, наверное, что-то сломалось в ней тогда, потому что она стала бояться его, стала прятать глаза, боялась смотреть в лицо, боялась спорить, чаще молчала. Но это был мутный омут… Настоящей себя она показала позже. Он хорошо помнил её взгляд, когда она заявила, что убьёт его, помнил её мстительность в глазах, когда она споила ему маковый дурман. Что это было? Собиралась ли она на самом деле убить его или только играла с ним, запугивая? Он этого не знал. Потому что она осталась с ним, и сейчас проявляла заботливость и внимание. Она добрая, не смотря на свой страх и ненависть к нему.

Часть 15

И впервые поняв это, он почувствовал, как в душе зародилось уважение к ней. Она — свенка, германка, дикарка, но он стал меньше и меньше вспоминать об этом, когда глядел на неё.

Если бы не её страх, посеянный в душе римскими легионерами, она показала бы свой характер давно, она бы удивила его ещё много месяцев назад. Она и так всё время пыталась проявлять самостоятельность, сама зарабатывала деньги, пыталась сбежать, повесилась, старалась отстоять своего ребёнка, даже ударила его однажды, поцарапав лицо. А уж в моменты близости она вообще была непредсказуемой. Она то отбивалась и сопротивлялась, что приходилось применять силу, чтобы сломить её, то наоборот, сама позволяла себе делать ему приятно. Ладно, теперь он знал причину, почему она не давала целовать себя, почему не шла навстречу и не отдавалась ему сама. Но её постоянное упрямство, проявление характера, самостоятельности даже в мелочах, заставляло смотреть на неё другими глазами, не так, как на любого другого раба смотрел он раньше.

Свенка удивляла его, нередко даже бесила. Он ведь видел, знал, чувствовал, что и она сама получает удовольствие от близости с ним, но она никогда не признает это сама. Хотя сейчас уже многому научилась, стала смелее, умеет теперь и сама доставлять удовольствие мужчине…

Кто же она? Свенка Рианн… Девочка с печальными глазами… Выросшая без матери, не испытавшая любви… Пережившая насилие от мужчин в форме… Несправедливо проданная своим соплеменником…

Марк прикрыл глаза и отвернулся к стене лицом. Сможет ли он когда-нибудь разгадать её? Она — варварка, не умеющая читать и писать, мудрёная загадка, непредсказуемая, непонятая. Он вздохнул и снова повернулся к свенке, посмотрел на неё.

Всё у него с ней как-то не так складывалось. С самого начала не так. Он знал, что она варварка, поэтому и думать не думал, что она может что-то чувствовать по-своему, что-то понимать по-другому, чего-то хотеть или не хотеть. Он пытался сломать её, подстроить её под себя. И ещё и удивлялся, что она сопротивляется, что пытается делать хоть что-то по-своему. Иногда это даже злило, раздражало его.

А она просто другая, и не только потому, что свенка.

Рианн управилась с одной туникой и решила сделать перерыв, перестирала бинты, стиснув зубы от отвращения, собралась и ушла на рынок. Марк остался один. Полежал и попытался сесть. Вариний сказал, надо вставать, но пробовать при рабыне не хотелось. Не знал, хватит ли на это сил, а быть слабым при ней не хотелось, и так достаточно показал ей себя, то расплакался от отчаяния, да и ей пришлось укладывать его в постель, как ребёнка беспомощного. Хватит!