Лицом на ветер (СИ)

— Разве мужчины вообще слушают женщин? Подумаешь, она что-то там говорит… Пусть говорит, это её заботы… Хочет она — не хочет, больно ей — не больно… Какая разница? По мысли мужчин, женщины только для этого и нужны: угадывать их желания… Разве вы сами не так думаете? Вот ваша супруга, вы хоть раз спрашивали её, что чувствует она? Чем она живёт? Что она любит? Чем занимается? А ведь она так далеко от вас…

Он стёр со лба испарину и усмехнулся, отвечая:

— Моя жена изменяет мне, и, думаю, она родила мне сына не от меня…

Рианн чуть приподняла брови в удивлении.

— Почему? Вы знаете, почему она так делает?

— Мы никогда не любили друг друга… это родители наши поженили нас… А она ещё до свадьбы встречалась с другим…

— Она его любит?

— Я не знаю… Но сын мой похож на него, как две капли воды.

Рианн медленно покачала головой, спросила:

— А если она любит его, вы, что же, будете мешать им?

— Я хотел съездить в Рим весной, если всё обойдётся…

— И что же, вы будете бить её?

— Бить? — Он удивился. — Что за глупости? Зачем?

— Ну, вы же говорили, если жена не слушается или поступает не так…

— Просто подам на развод… Это не жизнь, она — там, я — тут. Так не должно быть, хочет жить со своими лавками, пусть живёт… Я не буду ей мешать…

— Наверное, это правильно… Я не знаю… — Она пожала плечами, не зная, что на всё это сказать. Ушла на кухню.

Центурион проводил её глазами. От лихорадки его знобило даже под тремя одеялами, зубы сами стучали, дрожал подбородок. Он обнял себя за плечи в попытке удержать остатки тепла.

Конечно, разве это жизнь? Он не видел жену уже два года. Она живёт там сама по себе, как хочет, он только высылает ей больше половины своего жалования. Она живёт там со своим Авлом, будто так и надо. Зачем эта ложь? В самом деле, если хотят, пусть женятся и живут правильно, по закону, одной семьёй. Зачем мучить её и самого себя? И пусть у Марка будет отец, настоящий отец, а не официальный, которого он не видит годами. А он проживёт и без этого, зачем ему фальшивая семья? Это же не семья, это так, одно слово…

В мыслях своих он всё же сумел заснуть и не видел, как свенка вернулась за работу. Руки её работали, а голова была занята раздумьями. Он изменился. Что это вдруг? Заговорил с ней «спасибо», «пожалуйста», стал чаще обращаться по имени, проговорился о своих проблемах с женой. Почему это? Испугался, что она бросит его одного, и ему даже некому будет подать воды? Что это вдруг случилось с ним?

Она вспоминала его лицо. Точно, что-то сломалось в нём. Не стало той былой жёсткости, неприятия, и смотрел он с болью во взгляде. Неужели это ранение в живот так изменило его? Это же у него не первая рана, если судить по шрамам, да и Дикс говорил, что ему и больше доставалось. Правда, рана эта у него большая, остальные шрамы мелкие и, наверное, не такие серьёзные, но всё же… Видать, сейчас он всё-таки натерпелся, что бы он теперь ни говорил, а вчера, да и сегодня, он сильно испугался её, он поверил, что Рианн может убить его. Она же — свенка, настоящая свенка. Но он прав в одном, страха в ней больше, чем ненависти оказалось. Может быть, если бы было наоборот, она смогла бы и убить его. А теперь, чем дальше от вчерашней ночи, тем маловероятно, что она ещё раз возьмётся за кинжал.

Рианн замерла, опустив руку на раму станка, задумалась. Вспоминались его поцелуи, его ладони на груди, прикосновения его кожи к обнажённому телу. Она никогда не задумывалась, что это так приятно. И поцелуи… Он целовал её губы, а она позволяла ему, а ведь думала, что никогда никому не позволит целовать себя после случившегося. Да… Сердце громче стало стучать в виски, аж где-то в груди заныло с болью. Как бы то ни было, но он подарил ей немало приятных моментов.

До него она боялась всех мужчин, с опаской глядела в их лица, на их руки. Сейчас былой страх стал намного меньше, наоборот, появился какой-то интерес, она стала рассматривать мужские лица, замечать что-то симпатичное в них. И всё из-за него! Потому что он показал ей на примерах, что мужчина может не только делать больно, не только применять силу, но и может быть нежным, ласковым, может вселить доверие. Может сделать очень приятно…

Как легко, как хорошо ощущаешь себя после близости с мужчиной, когда поёт каждая частичка твоего тела. И ты благодарна ему за подаренные ощущения, когда тебе и самой хочется что-нибудь сделать для него, тогда всё другое уходит на второй план и кажется неважным.

Рианн вздохнула. Чтобы достичь этого, чтобы понять это всё, ей пришлось пройти через многое и, в первую очередь, через себя, через страх, через боль, через насилие. Чтобы хоть немного забыть одно насилие, она прошла через другое. И это всётоже подарил ей он… Всё в одном лице. И боль, и радость, и страх, и доверие, и ненависть, и сострадание…