Люби в тишине

Удивлён, как и предполагалось. Не ожидал, что опущусь так низко? Я и сама четыре года назад не думала, что жизнь меня так лягнёт копытом.

- А как же программирование? Неужели драить чужие туалеты выгоднее? Или тебе доплачивают за какие-то другие услуги?

Его тон заметно меняется. Впрочем, ничего другого я и не ожидала.

- Программирование тоже никуда не делось. Но… В общем, пока так.

Разве сможет понять сытый мажор, имеющий и дом, и квартиру, и работу, и кучу денег, что значит не иметь крыши над головой и куска хлеба для ребёнка? Я нескоро забуду ужас, который пережила той новогодней ночью, когда оказалась на улице с больным ребёнком и без копейки денег в кармане…

- Оля, подожди. Когда мы увидимся? – спрашивает Валера, не давая мне войти во двор. – Нам нужно многое обсудить.

Договариваемся, и мы с Алисой наконец оказываемся дома. Общение с Ковалёвым длилось не более часа, а нервов я потратила на него ого-го. Впрочем, я собой довольна.

Глава 9

Валерий

Мы с Марком сидим за столом в ночном клубе. Мне совсем не хотелось идти на традиционные воскресные посиделки, но я не смог придумать аргументированной отмазки, а светить друзьям причину душевного раздрая в мои планы пока не входит.

Моё состояние легко описывается всего тремя буквами: ш-о-к. Шок настолько сильный, что я даже забыл поговорить с Олей о причинах её побега, хотя, кажется, имел для этого достаточно возможностей.

Я сражён. Почти убит. Мне срочно нужна реанимация, но я не понимаю, куда бежать, что делать и где искать поддержки, совета и какой-то помощи.

Вопрос “почему?” разросся до масштабов Вселенной и грозит придавить своей массой.

Молчаливая девчонка из прошлого нокаутировала меня…

Никак не могу поверить в реальность происходящего… Я видел Алису, держал её за руку, разговаривал с ней, но осознать, что она – моя дочь, не получается. Эйфория сменяется растерянностью и страхом. Нет, я боюсь не ответственности, я готов к ней. Но не хотелось бы сделать что-то неправильно. А как правильно? Как нормальный мужчина должен поступить в моей ситуации?

Первый порыв – идти за советом к отцу. Он у меня очень мудрый и всегда знает, что делать в той или иной ситуации. Но я вроде как не младенец уже. Сам заварил кашу – сам расхлёбывать должен. Только надо как-то аккуратно, чтобы сплетен никаких не пошло, иначе папа мне голову снимет. В наших кругах репутация – штука серьёзная…

Сава и Тимофей уходят со своими подругами на танцпол, и я вздыхаю с облегчением. Их пустой трёп по-особому раздражает сегодня… Мне срочно нужны наушники и тишина…

- Валера, у тебя что-то случилось? – интересуется Марк.

Мы дружим с ним с первого курса университета. Несколько лет он прожил за границей, и в тот период мы почти не виделись. Но Город обладает удивительной эмпатией и чувствует меня на уровне интуиции. Вот и сейчас легко срисовывает напряг на моей физиономии.

Марк ждёт ответа. А я не уверен, что готов ему рассказать об Алисе, мне бы для самого себе сначала систематизировать мысли. Вероятно, всё-таки мне стоило прикинуться больным после бурной гулянки на свадьбе и вообще не приходить сюда, чтобы не светить озабоченной рожей.

- Хочешь, свалим и найдём место потише? – будто мысли читает.

- Только отмазку придумываешь ты сам, у меня сегодня плохо с воображением, – с готовностью подхватываю предложение друга.

Марк что-то пишет в смартфоне и накидывает куртку.

Больше никто из нас ничего не говорит. Мы молча выбираемся из клуба, не сговариваясь, поворачиваем направо и, пройдя несколько кварталов, заходим в стильный ресторан.

Ненавязчивая музыка не бьёт по ушам, девушка-администратор узнаёт нас и без вопросов провожает в укромное местечко.

Этот ресторан облюбовал когда-то мой отец. Он знаком с владельцем, ему здесь нравится кухня, и папа нередко назначает деловые и дружеские встречи в этом заведении. Иногда мы ходим сюда всей семьёй.

Мы с Марком обычно зависаем тут, когда нужно обсудить в тишине что-то серьёзное или просто отдохнуть от шума и потрындеть о жизни.

Друг свой вопрос озвучил ещё в клубе и теперь ждёт, когда я созрею для разговора.

- Прикинь, у меня есть ребёнок, дочь, – выдаю спустя некоторое время.

- Ох, ни фига себе… – не сразу реагирует Марк. – И давно?

- Сегодня узнал.

- Я не о том. Дочери сколько лет?

- Три. Три года уже! – взрываюсь эмоционально, выплёскивая накопившиеся искры.

- Зашибись… – друг ожидаемо тоже в шоке. – Чёрт, Валера, ну как же так? Тебя папа не учил презервативами пользоваться?

- Та блин… В том-то и дело, что всегда и со всеми. А тут… У неё никого до меня не было. И она такая… Ну и я вроде всегда себя контролировал, осечек не было.

- Нашёлся контролёр… И что теперь делать будешь?

- Я не знаю… Что в таких случаях делают?

Вопрос риторический. И ответ на него крутится в моей голове с первого момента, как я узнал о дочери, но мне пока не удалось его поймать и упаковать во внятную оправу.

- А мать этой девочки? Почему только сейчас объявилась? Что требует от тебя? И вообще, ты уверен, что это – твой ребёнок?