Любимая, останься (СИ)

– Марта, поверь, так будет лучше. Для тебя, – Генрих сделал на этих словах упор. – Нам нужно как можно быстрее попасть в мои владения. Там ты будешь в полной безопасности. Никто не смеет появляться у меня в замке без приглашения. Никто не посмеет устроить в моих владениях обыск. Даже королевская тайная канцелярия. Как только мы окажемся на месте, я сразу же сниму с тебя обруч. Обещаю. И тогда ты решишь, как поступить дальше. Согласиться ли на мою сделку.

Звучало не так и плохо. Марта была близка к тому, чтобы смириться с чертовыми Путами еще на какое-то время, ради того, чтобы наконец-то оказаться в безопасности и получить хоть какую-то передышку.

Бадди, стоявшая неподалеку, несколько раз ехидно кашлянула, будто хотела сказать – не верь ни единому его слову. Да Марта и не спешила верить. Герцог – опасный человек. Она это чувствовала. Одни его намеки на какое-то событие в прошлом Марты чего стоят. С ним нужно быть предельно осторожной. Но его последние слова показались ей искренними.

– Буквально в паре десятков метров отсюда моими людьми разбит лагерь, – не обращая внимание на ехидный выпад атильды, продолжил Генрих. – Я велю собрать припасов, и мы с тобой немедленно отправимся в мои владения. Будем ехать без остановок всю сегодняшнюю ночь и завтрашний день. К вечеру прибудем в замок. Гром заговорен, заклинание еще в силе. Он спокойно выдержит путь.

– Эге, куда тебя, милый, понесло, – Бадди заковыляла к герцогу, не выдержала стоять в сторонке. Встряла в разговор самым беззастенчивым образом. – Ты подумал, какие пойдут слухи, если явишься в свои владения в одном седле с девушкой? Уж если тебе так не терпится привезти ее в свой замок, ты должен нанять карету для нее и для ее компаньонки.

– Нет, – отрезал Генрих. – Больше не хочу рисковать. Никаких карет, никаких привалов.

Лагерь, о котором говорил герцог, действительно оказался неподалеку. Бойцы ужинали, расстелив пледы на траве. Завидев командира, поднялись, готовые выполнять распоряжения. Заметила Марта среди людей Генриха и Ламмерта. Он улыбнулся ей светло и мягко, и сразу стало спокойнее на душе. Вот ведь добрый доктор Айболит – умеет приободрить одной улыбкой.

Герцог дал приказ собрать в дорогу припасы и подготовить Грома. Бойцы управились за несколько минут, и все эти несколько минут Бадди недовольно бурчала, что Марту спасли только благодаря ей, а теперь ее, спасительницу, игнорируют.

Но Генрих остался к ее претензиям глух. Как только все было готово, они с Мартой покинули лагерь. Перед отъездом он отдал своим людям приказ разбиться на два отряда и двумя разными путями не спеша с длительными привалами возвращаться в замок. Видимо, для того, чтобы запутать ищеек короля, если те начнут преследование.

Генрих пустил Грома вдоль берега реки. Вокруг уже стемнело настолько, что не будь у него светящегося медальона, дороги совсем не было бы видно. От реки шел сырой воздух, насыщенный запахом тины. Квакали лягушки, время от времени подавала голос какая-то ночная птица. А вот Генрих молчал. Сказал только, что Марта вполне может придремать. Но Марта не представляла, как можно уснуть в седле. А вот думалось в седле вполне неплохо. Больше всего ее занимал вопрос, как же все-таки она связана с Генрихом? О каком воспоминании он намекал? Может, герцог тоже был их с Бадди клиентом? Тогда не удивительно, что у Марты с ним могло случиться недопонимание. С клиентами иногда происходят очень спорные ситуации. Марта знала это по опыту работы в детективном агентстве. Вспомнить хотя бы дамочку пенсионного возраста, которая обратилась в агентство с просьбой отыскать ее собачку. Марта с Виктором отыскали, но пенсионерка отказалась ее принять, потому что не узнала в упитанном до состояния колобка песике свою стройную аристократическую малышку Мальточку. Все те четыре месяца, что собачка числилась пропавшей, она провела на территории летней кафешки, где очень полюбилась местной поварихе.

Марта вспоминала, сколько трудов стоило пристроить в хорошие руки песика, от которого отказалась хозяйка. А потом ее мысли переметнулись совсем в другую неожиданную сторону. Она вдруг осознала, что в дурацких надоевших до чертиков Путах был все-таки кое-какой плюс. Они не только сковывали тело, но и блокировали тактильные ощущения. Теперь, когда браслеты сняли, тело стало реагировать на все острее. Необходимость долго оставаться в одной позе гораздо сильнее действовала на нервы. А еще Марта стала ощущать смятение от близости мужчины. Она ведь была плотно прижата к его груди. Настолько плотно, что слои одежды не мешали чувствовать малейшие его движения. Его прикосновения будоражили ее. Она поерзала, пытаясь найти позу, которая бы дала немного расслабиться.

– Почему не спишь? – Марту прижали еще теснее.

Заснешь тут. Может, попросить Генриха вернуть Путы? Марта беззвучно рассмеялась своим глупым мыслям. Вот бы он удивился подобной просьбе. А, вообще-то, какая ему разница спит она или нет. Главное, чтобы Светлость сам не отключился, так сказать, за рулем.