Любимая президента

У них был красивый роман. Короткий, но такой, что искры из глаз летели. Петр переехал с ней в съемную квартирку. Пожалуй, те несколько месяцев были для него счастьем. Когда просыпался с ней, а на кухне запах яичницы, картошки жареной. Ощущение собственной значимости, нужности. Какая-то подростковая влюбленность…или даже не влюбленность, а вот это чувство, что ты - царь и бог. Надя покладистая, пытающаяся во всем угодить, первое время безумно нравилась. С ее податливым телом, с ее готовностью ублажать его в любую секунду во всем. После хитросделаных шалав из высшего общества, жаждущих дорогие подарки, деньги, поездки за границу и, конечно же, заветное кольцо на безымянный палец. Надя казалась чистейшим бриллиантом в навозной куче. Но еще тогда… в голове звучали жесткие слова его матери, когда она приехала к нему в ту самую квартирку, выгнала Надю на улицу, а сама брезгливо села за стол на кухне.

- Кого ты себе нашел? Раболепную дурочку? Через сколько она тебе надоест? Максимум через пару месяцев!

- Я хочу, чтобы ты ушла, мама!

- А я и так ненадолго. Проездом. Запомни, вот этот вечно стелющийся под ногами коврик создан только для того, чтоб об него вытирали ноги. И ты никогда этого не изменишь… и жить с ковриком не сможешь. Уж я-то тебя хорошо знаю.

- Ты меня плохо знаешь!

- Посмотрим. Время покажет. Время самый честный судья, Петя!

И уехала, оставив в комнате свой стойкий запах духов «Красная Москва». Она никогда им не изменяла. Надя вернулась домой, робко спросила, чего хотела мама. Он не ответил. Ходил тогда весь день бешеный, злой. А она угодить пыталась, массаж ног ему делала, испекла пирог. Потом свернулась калачиком у его ног и уснула, пока он смотрел футбол.

Ни хрена. Назло этой суке он будет счастлив с Надей. Вот возьмет и женится на ней. Но порыв погиб в зародыше.

Не долго музыка играла…Отец тогда его к себе вызвал. Петр бы и не поехал, он бы на хер его послал. Но не смог. Потому что тот знал, куда надавить. Потому что помимо Нади была карьера. Серьезная карьера с серьезными перспективами. И Ростислав Петрович об амбициях сына прекрасно знал.

 Батурин-старший сам не смог далеко взлететь, но сына тянул наверх на аркане. Надо было бы, он бы и путь этот наверх устлал бы трупами и по ним бы прошелся. Когда-то самого Петра это ужасало. Со временем он сам будет выстилать свой путь мертвецами.

Ждал его тогда у себя в кабинете с трубкой в зубах, в своем неизменном военном кителе. Подвижность частично вернулась после инсульта. Гладко выбрит, волосы аккуратно расчесаны. Спустя многие годы, глядя в зеркало, Петр заметит, насколько сам похож на своего отца, насколько у них одинаковые черты лица, осанка, этот прищур глаз. Только у Ростислава они были карие. Петр взял цвет глаз от матери.

- Заходи…щщщщенок!

Обычное приветствие отца. Ни на что лучше можно и не рассчитывать. Всегда как с мразью, всегда как с насекомым.

- Дверь за собой закрой.

Пнул дверь ногой и, сложив руки на груди, посмотрел в глаза своему предку. Ненависть зашкаливала с адской силой. Иногда хотелось отца убить. Всадить нож в сердце по самую рукоятку.

- Чего хотел?

- Что такое? От твоей лохудры оторвал? Залип в ее чреве, как муха лапками в дерьме? Сколько раз тебе говорил – никогда не смей зависеть от менструирующих дырок! Они - грязные сучки! А ты – ты должен…

- Никому я, на хер, ничего не должен. Тем более тебе! Зачем позвал?

Они тогда несколько месяцев не разговаривали.

- Молчать! Щенок! Мне как раз и должен! Я сколько в тебя, убогого, вложил. Сколько бабла угрохал в твое образование, сколько задниц вылизал, чтоб ты поднялся по карьерной лестнице. Значит так. Слушай меня внимательно. Ты завтра же уедешь из своего Мухосранска. А через неделю женишься на Людке! И не спорь, мать твою! Слышать ничего не хочу! Связи с генералом нужны! Я тебя через пару лет двину в депутатское кресло, а там гляди и президентом станешь.

До верхушки дослужишься! И все через Филиппа Григорьевича! Он мне вчера сказал «женится Петька твой на Людке моей - президентом его сделаю. Есть возможности, спина и спонсоры. А если дочь моя из-за него и дальше рыдать будет, сгноблю твоего щенка. Головы не поднимет. Служить будет в такой жопе, что сам застрелится. Ты меня знаешь, Ростя…я слов на ветер не бросаю. Либо зятем мне станет, а ты сватом…либо…». Так что давай, бл*дь, вали из своей деревни. Прощайся со своей….

- Я ее люблю.

- Какая, на х*й, любовь? Любовь у него. Яйца в коробку собрал, хер замотал в колечко и на президентское кресло. Людку е*и. Глаза закрой и вперед. Мне ли тебя учить. Все. Слышать больше ничего не хочу. Ослушаешься…в одних трусах из дома уйдешь. Ни копейки. Ни черта не получишь. Слесарем, сука, иди работай, тогда и жопу своей, как ее там, Маньке, подтирай. Из армии можешь сразу уходить, иначе сошлет тебя хер знает куда! И будешь сверкать пятками где-то в горячих точках. Все! Хватит играться в самостоятельного!

- Надя…ЕЕ зовут не Маня, а Надя!