Любимая президента

Все то, что никогда не сказала бы в глаза. Никогда не произнесла бы вслух, если бы знала, что меня услышат.

- Я полюбила тебя не сразу…Но я хорошо помню тот момент, когда это случилось. Возникло ощущение голода по тебе. Не физического, нет. Это не имело никакого значения. Мое тело, скорее, было компьютером, и ты знал, на какие кнопки нажать, куда дотронуться, чтобы этот компьютер работал так, как тебе надо…Это был иной голод. Голод по твоему присутствию. По твоему запаху, по касанию твоих рук, по морщинкам в уголках глаз, когда ты улыбаешься. Понимаешь? Все это…так больно, так неправильно. Как же я мечтала сбежать от этих ощущений, не подсаживаться на наркотик, не…любить тебя.

- Марина!

Голос послышался сверху, и я вздрогнула, бросилась вверх по лестнице, на ходу выключила свет и захватила банку с солеными огурцами.

- Марина! Ты где?

Голос Миши царапнул по нервам и заставил поморщиться.

- Тише! Льдинка спит!

- Ой, прости. Давай помогу!

Взял у меня трехлитровую банку и поставил на стол.

- Давно не видел тебя. Прости. Дела…

- Да, конечно.

Говорить с ним было неловко. После того как я сбежала со свадьбы, мы не общались.

- Я пришел…мне надо было спросить. Я просто не могу понять почему. Ведь все было хорошо. Ты согласилась, ты выбирала вместе со мной платье, подписывала приглашения… Что произошло?

Этот разговор должен был состояться, и его невозможно было избежать. Если бы он спросил пару дней назад… я бы не смогла ответить и не знала бы что, а сейчас я понимала, что дело даже не в Петре и не в моей любви к нему.

- Я просто не смогла. Это правильно, Миша. Это означает не портить тебе жизнь и не портить ее себе.

В глаза ему смотрю и понимаю. Что более верного решения в своей жизни никогда не принимала. Лучше голодной, нищей и одной, чем с нелюбимым.

- Как можно испортить жизнь человеку, который тебя любит?

Наивный… а еще следователь.

- Можно…еще как можно. Я точно знаю. Миш…прости. Давай просто оставим все как есть, давай будем друзьями, будем общаться.

- Я хочу заботиться о тебе с сыном! Хочу принимать участие в вашей жизни!

Он сделал шаг ко мне, а я шаг назад.

- Ты и так заботишься о нас больше, чем следует.

- Может быть, я надавил…может быть, я слишком горяч. Давай отложим свадьбу, давай…просто попробуем.

- Свадьбы не будет! – громко и отчетливо сказала я.

- Почему?

- Уходи, Миша. Я не хочу сейчас об этом говорить, Леша спит.

Миша попробовал взять меня за руки, но я их выдернула и отрицательно покачала головой.

- Хорошо… я уйду. Уйду. Но ты совершаешь ошибку. Огромную. И я уверен, ты о ней пожалеешь.

Развернулся и быстрым шагом пошел к двери. А я с облегчением выдохнула. Мне было жаль его, очень. Я себя ненавидела в этот момент. Очень тяжело причинять кому-то боль и видеть его взгляд, полный страданий, упрека и…и боли. Но если выйду за него, если даже просто дам маленький шанс, то стану себе омерзительна. Потому что представить не могу, как этот человек прикасается ко мне.

Смахнула волосы со лба, пошла следом за ним и закрыла дверь на замок. Наверное, Лариса Николаевна, когда уходила, забыла это сделать. У нее вечно дверь нараспашку. Сколько раз ей говорила, что мы живем уже давно не в то время.

Выдохнув, спустилась вниз, щелкнула выключателем. Нужно забрать чашки, вымыть их и идти к Льдинке. Скоро он проснется и захочет снова кушать.

Собрала обе чашки с маленькой тумбочки, вытерла салфеткой капли…

- Так почему ты не согласилась выйти за него, Марина?

И обе чашки упали на пол и покатились в сторону лестницы…медленно подняла голову и встретилась с синими глазами Айсберга.

Глава 14

Когда поняла, что он все обо мне знает, стало зябко. Меня в его присутствии лихорадило даже без температуры. Мне впервые хотелось пребывать в болезненной ломке и сгорать от жара, чем прийти в себя и увидеть его, ненавистного до такой степени, что от одного звука его голоса по самой кромке позвоночника змеилась дорожка огненных искр ярости. Притом я совершенно не была уверена, что это искры именно ненависти, а не трепета… перед этой самоуверенной сволочью с глазами психопата и улыбкой дьявола.

(с) Ульяна Соболева. Отшельник

Его голос оглушает даже несмотря на то, что доносится очень тихо, едва слышно, а мне кажется, у меня сейчас уши заложит. Какая огромная разница между моими ощущениями, когда он спал и сейчас. Словно кислород стал тяжелым и жестким, как ртуть. И меня обжигает радиацией…я вся плавлюсь, дрожу.

Мне нечего сказать… я не знаю, что сказать. Он пришел в себя. Наверное, я должна закричать от радости, ведь я молила об этом небеса…но я не могу. У меня горло перехватило и сдавило грудь. Боль…вернулась. Та самая, с которой я жила столько лет. Боль от осознания собственной никчемности. От понимания, что скоро все закончится. Ведь больше не останется причин находиться в этом доме. Скажет спасибо, оставит денег и исчезнет…

- Я была не готова к замужеству.