Любимая серая мышка

После работы уезжаем на ужин. Маленький уютный ресторанчик, тихая музыка, потрясающе вкусная еда – и мы вдвоем. Это все так похоже на сказку, что я иногда щипаю себя за руку, чтобы поскорее проснуться. Иногда просто не могу поверить, что все происходит на самом деле. Я так долго этого ждала, столько времени мечтала о нем. И вот сейчас он рядом и выглядит таким искренним, что у меня то и дело заходится сердце, стоит лишь взглянуть на него.

И когда после ужина зовет к себе, даже в голову не приходит отказаться. Не хочется расставаться, ни сейчас, ни… вообще. И хотя я и понимаю, что думать о таких вещах – очень преждевременно, ничего не могу поделать с собой.

Алексей умеет быть таким разным… Мы оказываемся дома, и я тону в его нежности, ласковых, бережных прикосновениях, с которыми мужчина освобождает меня от одежды и несет в постель. Они заводят ничуть не меньше, а может, еще и сильнее, потому что этой сладостью невозможно насытиться.

– Маш, ты почему ничего не сказала мне? Там, в ресторане, в самый первый раз?

Не очень понимаю, зачем Леша сейчас поднимает эту тему. Все ведь в прошлом. Да, первый опыт оказался далеко не самым приятным, но теперь-то все иначе.

– Боялась, что ты остановишься. Не захочешь меня, если узнаешь правду.

Он хмыкает, утыкаясь носом мне в шею. Трогает языком ямку между ключицами, посылая по телу разряды тока.

– Ну, остановился бы я уже вряд ли. А вот понежнее был бы. И не сделала бы тебе больно.

– А разве такое возможно? Я думала, что всегда больно… впервые… – мне до сих пор неловко это обсуждать. Ерзаю, пытаясь отвернуться, но он не дает. Нависает сверху, удерживая лицо ладонями, и ведет губами по опущенным векам, вынуждая открыть глаза.

– Жаль, что у меня уже нет возможности доказать тебе обратное.

Жмурюсь от удовольствия, когда сильные пальцы двигаются ниже, безошибочно задевая все мои чувствительные точки. Как же с ним хорошо! И потом еще долго-долго лежу, нежась в объятьях. День постепенно тает, и комната погружается в полумрак. И я почти засыпаю, но внезапно раздается звук входящего сообщения, возвращающий меня в реальность.

Смотрю – и не верю своим глазам. Почему, ну почему она никак не может успокоиться?

«Думаешь, отхватила счастливый билет? Не обольщайся! Спроси у шефа про Потапову. Как все было красиво, и где она сейчас? Даже с работы ушла».

– Все в порядке? – тихо уточняет мужчина. Еще бы, наверняка не мог не заметить, как резко я напряглась.

– Леш? – веду пальцем по его плечу, по шее до самого лица. Поднимаю голову, чтобы заглянуть в глаза. – Кто такая Потапова?

Он приподнимается на локте, всматриваясь в мое лицо.

– А почему ты спрашиваешь?

Вместо ответа я показываю ему телефон. Алексей читает, мрачнея на глазах.

– Жаль, – цедит сквозь зубы. – Денисова хороший переводчик, но, видимо, все же придется с ней расстаться. Подустал я, честно говоря, от ее выходок. Совсем грани человек не видит.

Поднимается, натягивая спортивные штаны, и подходит к окну. Молчит, но даже так я чувствую исходящее от него раздражение. Может быть, зря показала? Эти выходки действительно здорово достали, но мне совершенно не хочется, чтобы Денисова потеряла работу.

Выбираюсь из постели, облачаюсь в мужскую рубашку, и подхожу к Лавроненко, прижимаясь щекой к спине. Не хочется портить наш потрясающий вечер, но, кажется, именно это я и сделала. И если Алексей злится, то совершенно обоснованно.

Но он разворачивается и тянет меня к себе, укутывая объятьями. Прячет лицо в волосах, и я закрываю глаза, впитывая его тепло. И объяснений никаких не надо, потому что он рядом, со мной, и уже только от этого становится спокойно. Но мужчина говорит сам:

– Марина Потапова – мой друг. И только. А на работе ее нет, потому что у нее сейчас что-то вроде медового месяца. Когда вернется, могу вас познакомить, если захочешь.

Я кусаю губы, чтобы не наговорить лишнего. Не спросить о том, о чем потом пожалею. А он неожиданно смеется, обхватывает пальцами мой подбородок, поднимая лицо к себе.

– Давай, Маш, рассказывай, что тебя тревожит. Лучше я сам на твои вопросы отвечу, чем ты будешь себя накручивать или слушать таких, как Снежана.

– Просто говорят, что она жила с тобой. И вы собирались пожениться. Я плохо понимаю такую дружбу.

Он опять усмехается, прикасаясь к моим губам легким поцелуем.

– Не со мной, а у меня. Замечаешь разницу? – и в ответ на мой вопросительный взгляд поясняет: – Мы изображали пару. Для моей мамы, чтобы она оставила, наконец, идею найти мне подходящую жену. И на работе тоже, чтобы избежать избыточного внимания таких вот Денисовых.

– Красавчик-шеф нарасхват, да? – пытаюсь шутить, хотя на самом деле мне совсем невесело. Конечно, я ему верю, но ревность от этого ничуть не становится меньше. – На самом деле это правда странно, что ты один. Столько времени.

Алексей задумчиво улыбается, рассматривая меня.

– Теперь не один. Тебя ждал, Маш.