Любимые дети, или Моя чужая семья

Он, конечно, молодец, но я на такое не отважусь.

Когда я въезжал в трейлерный парк, стрелка дрожала на нуле. Что-нибудь предприму позже. Сегодня я просто не мог нажать на кнопку подачи бензина.

Оказавшись в трейлере, я включил телевизор, а потом пошел на кухню разморозить лазанью. Из гостиной донеслись два слова, от которых хотелось блевать. Мэгги Локвуд.

Я вернулся в гостиную и переключил канал, но успел увидеть старушку Мэгги на фоне здания, похожего на начальную школу. Ее забрасывали гнилыми помидорами или чем-то в этом роде. Ведущая новостей что-то говорила на заднем фоне, а разъяренные взрослые орали и бесновались.

– Родители не пускают Локвуд в школу, – сообщила она, когда Мэгги спрятала лицо за сумочкой.

– Убить суку! – завопил я в телевизор. Давно я не видел ничего лучше этого!

Потом телевизионщики взяли интервью у здоровенного блондинистого типа, как я полагаю, одного из родителей.

– Она может выполнять общественные работы на Луне, – прошипел он. Лицо было багрово-красным. – Или на другой планете, или, плевать мне, где еще. Но она и близко не подойдет к нашим детям.

– И не говори, – сказал я.

Дальше шел блок новостей об эрозии берега, и я вернулся на кухню, чтобы вынуть лазанью из микроволновки. Впервые за неделю… черт, может быть, впервые за год я улыбался.

19. Мэгги

Передо мной стояла тележка с книгами, которые требовалось расставить по полкам. Ма задействовала свои бесконечные связи и пристроила меня в библиотеку в Джексонвилле. Работа состояла в основном в раскладке книг по алфавиту.

Скрываясь между стеллажами, я чувствовала себя невидимкой. Конечно, библиотекари знали обо мне и не были особенно дружелюбны, но мой начальник, мужчина средних лет по имени Гэри, не выспрашивал никаких подробностей и не интересовался, предписанные ли это судом общественные работы.

Доктор Джейкс хотел, чтобы я сама нашла место, где смогу работать, но после сцены у дверей начальной школы я чувствовала себя парализованной.

– Мать вас спасает, – сказал он, когда я рассказала ему о библиотеке. Я объяснила, что за всю жизнь она ни разу не спасала меня. Потому что была слишком занята спасением Энди.

В понедельник меня снова показали в новостях. Вернее, показали сцену у начальной школы. Ма окончательно взбесилась, больше на себя, за то, что так подставила меня. Я сказала, что тут нет ее вины. Это не она только что вышла из тюрьмы. После этого я никуда не выходила из дома, кроме как в офис доктора Джейкса.

А так и носа не показывала на улицу. Обновила в Интернете информацию о Саре, но ситуация с каждым днем становилась все более напряженной. Ма поговаривала о том, что наймет частного детектива, который начнет поиски Сары. Я считала, что так и надо. Киту это не по карману, а полиция была убеждена, что Сара ушла из дома по доброй воле, и что можно было с этим поделать?

Вчера был мой первый день в библиотеке, и, расставляя книги, я наскоро их просматривала. Сначала это были кулинарные книги, потом книги по ремеслам и вязанию. Когда я закончила расставлять книги, поискала другие. О пропавших людях. Всего нашлось восемь книг, не только о без вести пропавших, но и о том, как повысить самооценку, которая у меня была на редкость низкой. Кроме этого, я выбрала пару романов.

Увидев, что я выношу стопку книг, Гэри рассмеялся.

– Вижу ты настоящий библиотечный червь, – сказал он. Простые слова, но я впервые почувствовала себя нормальной. Он видел во мне девятнадцатилетнюю девушку, а не девятнадцатилетнюю каторжницу.

Сегодня в тележке передо мной была куча книг по экстрасенсорике, жизни после смерти и беседах с мертвыми. Это совпадение?

При взгляде на эти книги у меня по спине шел озноб.

Я все еще помню, как чувствовала, что папин дух рядом, на крыльце Си-Тендер. Я не любила думать об этом. Потому что мысли о том, насколько реальны были его посещения, заставляли ощущать себя на грани безумия. Так что обычно я старалась выбросить эти мысли из головы. Но в тюрьме он точно дважды приходил в камеру. После первого избиения я приняла болеутоляющее, которое мне дали, и заснула на твердой, как камень, постели. Когда я проснулась, он был там, сидел около меня и вытирал мои слезы большими руками. Если бы кто-то рассказал мне нечто подобное, я бы списала это на счет действия лекарств или просто сна, но я знала, что это не так. А это означает, что либо па действительно был со мной, либо я действительно спятила. Но во второй раз я не была под действием лекарств и сна. Просто сидела за маленьком столом и писала в дневнике. И услышала, как он зовет меня по имени. Услышала ясно как день.

– Мэгги!

Я повернулась и увидела, что он прислонился к решетке камеры. Улыбался мне, как всегда. Потом он исчез, а я струсила. Может, у меня действительно крыша едет?

Я подумала, что следовало бы написать об этом в дневнике. Но это означает делать конкретные выводы из чего-то мистического. Можно все испортить. Безумная или нет, я не хотела терять связь с ним, которую иногда чувствовала.