Любимые всегда рядом

Мать постоянно знакомила его с разными девушками, выбирала красивых и богатых. Сестра тоже не отставала от неё. Он уже не жил в родительском доме, переехал в гостиницу, где разместились эвакуированные семьи специалистов разных профилей. В гостинице Сергею было комфортней, чем с родными. Там стоял постоянный гвалт от ссор между старыми родителями, сестрой и ее сыном. Конечно, в их доме всегда были порядок и чистота. Еда была всегда, даже в самые голодные времена их семья никогда не голодала. Но теплых отношений между ним и родителями не было никогда. Родители часто скандалили между собой, им было не до детей, и инициатором ссор всегда была мать. Нет, ему не нужна жена, похожая на его мать. Его дети будут жить в любви, окруженные родительским вниманием. И Сергей чувствовал, что уже встретил такую женщину, надо только подождать.

Сергей узнал о Клаве всё, что только смог. Он удивлялся, сколько на её долю выпало невзгод. Многие после такого, сломленные несчастьями, давно замкнулись бы в себе, а она наоборот тянется к жизни, людям, и даже не просит помощи.

Светлана Родионовна была в ярости. Она возненавидела Клавдию всеми фибрами души. Никто в жизни не был ей так ненавистен. Эта простушка запросто увела от неё уже почти приручённого мужика. Он был для неё просто идеальной партией. Сколько потрачено сил, чтобы он обратил на неё внимание! Сергей – ответственный работник, герой-фронтовик и легко продвинется дальше в карьере, когда закончится война. С её умом и, пусть пока небольшими, но связями, они могли бы жить в самой Москве. Только убрать бы с дороги эту бабу… Надо всё сделать с умом, всё тщательно продумать.

Глава 64

Степанида поменяла военную форму на платье, повязала свои густые волнистые волосы газовой косыночкой. На ногах – босоножки, по моде надетые на белые носочки. Она оказалась очень женственной и привлекательной. В глазах появился блеск, губы покрыты яркой помадой… Клава засмотрелась на подругу – прямо не узнать! Клаве лишь не нравилась яркость губ. Стеша только рассмеялась:

– Ничего ты, Клавдия Ивановна, не понимаешь. В женщине должно быть что-то яркое, а у меня это губы!

Клавдия сходила с ней в паспортный стол, куда они подали необходимые документы. Через три дня Степанида была прописана в дом Тихона Митрофановича. Они готовили новый спектакль про двух завистливых супругов, которые пытались уничтожить всех, кто жил счастливей их. Их злоба не знала предела. В конце концов, они сами стали заложниками своих чёрных замыслов.

Женщин-актрис хватало с избытком, а на мужские роли желающих не было. Мужчин вообще было мало, поэтому Степанида вызвалась сыграть роль мужа в этой злодейской паре. Оставалось найти подходящего мужчину на роль следователя. Они долго обсуждали кандидатуры, но так и не сошлись во мнениях. Клава задумалась, потом с озорным блеском в глазах сказала:

– Я знаю, кого задействовать! Этот человек подходит на сто процентов, лишь бы только согласился.

На следующую репетицию к ним пришел Сергей Михайлович. Его участие придало их творческому коллективу особенный шарм.

С каждой репетицией становилось очевидным, что новый спектакль просто обречён на успех. Клава играла роль пострадавшей, которую следователь спасает от тюрьмы, доказав её невиновность и при этом они влюбляются друг в друга. Заключительный поцелуй выглядел так натурально (особенно со стороны следователя), что каждый поверит в их любовь.

Клава в этот воскресный день решила побыть с дочкой. Она дождалась её пробуждения. Любочке был уже год и три месяца. Степанида сварила манную кашку, они все поели и решили пойти погулять. Подруга ушла к себе в дом одеваться. Когда Клава одела свою дочурку в нарядное платьице и приоделась сама, в дом вошёл молодой симпатичный мужчина. Он с налету обнял Клаву. Она растерялась и отстранилась от него, но взглянув на него внимательно, рассмеялась:

– Ну, Стеша, как ты меня напугала! Настоящий мужик! Зачем ты так нарядилась? Скорей иди переоденься, ребёнок долго ждать не может, скоро захочет снова кушать и спать. Давай, поторопись.

Степанида спокойно взяла Любочку на руки и вышла с ней на улицу. У дверей она оглянулась и сказала Клаве:

– Я должна вживаться в роль, поэтому я не Степанида, а Степан. И попрошу меня слушаться, а то накажу.