Любит или не любит? Об эротическом переносе, контрпереносе и злоупотреблениях в терапевтических отношениях

Конечно, не каждый клиент вызывает настолько сильные чувства. Но сочетание «именно такой как надо» внешности и характера, плюс собственный голод в текущий период жизни, плюс доверительная ситуация — может ошеломить даже опытного терапевта. Любого.

Конец отступления

И последнее, что хочется сказать про аддиктивное поведение в терапевтических отношениях.

Во многих заступах в злоупотребление мотив равенства «двух взрослых людей» и мотив «он сам предложил/она сама предложила», «у нее/у него есть как минимум половина ответственности» очень силен.

Представьте, что у вас есть клиент — директор очень приличного санатория — благодарный клиент, склонный платить добром за добро. И вот он (или она) приглашает вас в свой санаторий — с хорошей скидкой «для своих» (представим, что санаторий реально крутой и дорогой, и в обалденно красивом месте, судя по отзывам).

В первый раз вам будет очень легко отказать.

Но, если терапевтические отношения продолжат развиваться в приятном ключе («у меня вся жизнь меняется, как хорошо, что я к вам пришла»), станут длительными, доверительными — и клиент продолжит предлагать («да помню-помню, границы, но слушай, я буду в отпуске, меня вообще там не будет, и это же просто путевка, мне это вообще ничего не стоит, это даже не труд»), да и прежние терапевты клиента ездили в санаторий, и все было нормально… В общем, вы начнете задумываться…

А если вы действительно устали и любите прекрасную природу и отдых вам бы не помешал, а финансы не позволяют взять и оплатить что-то такое же — вы начнете задумываться чаще.

И мимолетные мысли превратятся в искушение.

И если/когда вы перестанете сопротивляться искушению, вы скажете себе именно это:

«Мы оба взрослые люди, в конце концов». «Главное — быть способными поговорить об этом».

Правда же заключается в том, что именно настойчивое желание не принимать, а отдариваться, имея в виду пользу, и создало в жизни вашего клиента существенные трудности. Именно этот конфликт и есть часть его страданий: отказываясь принимать помощь на общих условиях, стремясь отслужить в ответ, человек не дает прикоснуться к своей уязвимости. Остается «на равной ноге», не может принять свою нужду в сострадании, в утешении и в контакте с воспаленными потребностями.

Это зачастую и есть история травматического расщепления:

В помощи нуждается Раненая часть, но на прием раз за разом приходит Выжившая.

Суть травматического расщепления (дефицита Единства[10]) в том, что части личности действуют, как бы не зная о существовании друг друга — поэтому вопрос добровольности и выбора здесь очень сомнителен. Беспомощность, связанная с травмой, вытесняется и пытается заместиться контролем. Отщепленная часть действует, не «оповещая» здоровую часть, и может казаться, что клиент прекрасно все осознает. Помните, в первой части книги в клиентских интервью героиня говорила, что совершенно сознательно продумывала соблазнительное поведение — и в то же время какая-то часть ее личности была в ужасе от того, что происходит, а другая часть испытывала гнев и отвращение к ответным реакциям терапевта.

Заботливое, романтическое или соблазнительное поведение клиента — это защитная реакция, копинг-стратегия[11] Выжившей части личности, цель которой — держать боль под замком и не допускать ее обнажения.

Как птица отвлекает змею от гнезда, так контролирующая часть личности отвлекает внимание от раненой части, не давая к ней прикоснуться.