В 2009 г. умерла мама. В 2013 г. погиб папа. Через два месяца после его смерти мне на мобильный позвонил человек, представившийся братом! К слову, мой родной брат умер еще в 2002 г. Оказалось, что до мамы мой отец был недолго женат и успел родить сына. Тот был официально записан на папу, но в его паспорте не значился. Знали все мои родственники, включая маму, но никто не рассказал мне о наличии сводного брата ни после смерти матери, ни после смерти отца.
Выяснилось, что папа платил алименты до 18 лет сына, но с ним не общался, потому что первая жена была категорически против. Когда мой отец умер, сыну – Андрею – было уже 42. Завещания папа не оставил, так как всю жизнь говорил мне, что я единственная наследница и нет смысла в дополнительных бумажках. На самом деле делить оказалось прилично: квартира в Москве, дача в Подмосковье, банковские счета и пакет акций крупной газонефтяной компании. После смерти мамы ее долю в квартире в Москве папа переписал на меня. На момент смерти отцу принадлежали: акции полностью, ¼ квартиры, ½ дачи.
Андрей не общался с отцом последние 40 лет, пять из которых мой папа тяжело болел и все расходы по его лечению несла я. Участвовать финансово в установке памятника на кладбище сводный брат тоже не пожелал. Во время первой же встречи, на которую пришел со своим адвокатом, он принес копию заявления в суд, которое уже подал, потребовав половину всего наследства отца: часть московской квартиры, четверть дачи, половину акций.
Судебное производство длилось больше года. Через полгода Андрей получил свидетельство о собственности на половину от четверти московской квартиры (без физического определения доли) и в тот же вечер стал ломиться с адвокатом при помощи топора в эту самую квартиру, где на тот момент жила я с мужем. Свои попытки он мотивировал тем, что в квартире, по его данным, находятся дорогостоящие предметы, принадлежавшие отцу: золотые наручные часы и т. п. Сразу уточню, что никакими подобными предметами мой отец не владел.
На судебное заседание в качестве свидетеля Андрей привел… папиного друга Петра. Петр был вхож в наш дом. Отец часто помогал ему финансово, регулярно приглашал на дачу и в том числе отмечать Новый год со мной и моим мужем. Так как Петр жил в Нижнем Новгороде и его финансовое положение оставляло желать лучшего, папа регулярно помогал ему с покупкой билетов и вещей. Однако на суде Петр заявил, что за последние годы ни разу не видел меня с отцом, что я того не навещала и не общалась. Это было абсолютной ложью, так как я жила с папой до самой его смерти. На суде я подтвердила фото- и видеоматериалами то, что Петр врет.
Согласно судебному решению я отдала Андрею бóльшую часть акций и 3 млн руб. наличными, взамен он отказался от притязаний на доли в квартире и даче.
Всех этих дрязг можно было избежать, если бы отец составил завещание или мои родственники заранее, до его смерти, рассказали о том, что у меня есть сводный брат.
Отмечу, что папа всю жизнь был крупным финансовым работником, возглавлял отделения инкассации и внутреннего контроля крупнейших банков СССР и России. То есть был прекрасно подкован в финансовых вопросах. Но завещания не оставил.
Мила
