Любите людей, используйте вещи. В обратную сторону это не работает

Довольство. Продолжая продовольственную метафору, если счастье – это здоровая еда, тогда довольство – это сбалансированный стабильный рацион. Между здоровым питанием и здоровым образом жизни такая же гигантская разница, как между счастьем и довольством. Конечно же, пару раз в месяц вы можете устраивать день нарушения диеты, однако довольство возникает в результате ряда решений, связанных с питанием, принимаемых на протяжении длительного периода времени, а не разовых разумных или неразумных решений. Это побочный эффект качественной жизни. Разумеется, довольство предполагает более глубокое понимание, чем простое счастье, но отдача от него заметно больше.

Радость. Высшая форма благополучия – радость, которая возникает только при участии других людей. Возможно, вы ощутили удовольствие или даже счастье от сегодняшнего обеда; возможно, вы даже довольны своим общим рационом, но радость вы испытываете, когда можете разделить трапезу с близким и дорогим человеком. Не зря говорят: «Отдавать – значит жить»; высший смысл наша жизнь приобретает, когда мы взаимодействуем с окружающим миром, внося в него свой вклад. Человек, движимый радостью вместо простого удовольствия или счастья, считает себя обязанным дарить радость другим. Это и есть настоящая жизнь! Практически все пиковые эмоции и переживания вызваны полезным вкладом.

Радость отличается от других форм благополучия еще и потому, что оставляет возможность и для негативных эмоций. В случае удовольствия и радости нет места для грусти, разочарования или подавленности. Но так как радость не предполагает моментальное удовлетворение, мы можем испытывать полный спектр эмоций, включая боль, сожаления и тоску, и при этом все равно радоваться. Радость не ограничивается простой удовлетворенностью, а стремится к реализованности и умиротворенности.

Конечно, радостные ощущения также могут быть приятными, но не сводятся только к этому. Радости свойственна непроизвольность, не требующая, в отличие от удовольствия, постоянного сильного желания. Вспомните самые радостные моменты в жизни. Когда они имели место? Кто был рядом с вами? Вероятнее всего, ко всем этим моментам прямо или косвенно были причастны другие люди. Концерт. Книжный клуб или кружок по интересам. Секс с любимым человеком.

СО ВРЕМЕНЕМ К НАМ ПРИХОДИТ ОСОЗНАНИЕ ТОГО, ЧТО СЕГОДНЯ МЫ СОВСЕМ НЕ НУЖДАЕМСЯ В ВЕЩАХ, О КОТОРЫХ МЕЧТАЛИ НЕ ТАК ДАВНО.

К сожалению, мы зачастую соглашаемся на удовольствие, ведь оно быстрое и простое, либо же пребываем в бесконечном поиске счастья, когда в идеальном мире нам стоило бы искать довольства и радости и строить жизнь, принимая обдуманные решения, которые сообразуются с нашими ценностями и приносят пользу окружающим. Однажды клинический психолог Джордан Петерсон, профессор в университете Торонто, заметил, что вместо счастья более благим устремлением является «быть самым сильным человеком на похоронах отца». Иными словами, добродетельная жизнь укрепляет наш характер и предоставляет куда больше шансов реализовать себя, даже в труднейшие моменты, чем жизнь, выстроенная на поверхностных увлечениях.

Во «Введении в жизнь без излишеств» я упоминал о том, что каждая вещь в моем доме либо служит определенной цели, либо приносит мне радость. Я тщательно подбирал эти слова. Материальный предмет должен не просто дарить удовольствие или даже счастье, ибо тогда легко находить поводы для покупки новых предметов. Все мои вещи должны быть инструментами, повышающими качество жизни (служить той или иной цели), или же способствовать большему благу (приносить радость). В противном случае вещи только мешают.

Есть, однако, одно место, где удовольствие, счастье, довольство и радость пересекаются. В современном англоговорящем мире под фразой «стремление к счастью» понимается то, что греческие и римские стоики называли атараксия, или то, что древние греки в общем именовали эвдемонизм. Слово «атараксия», в переводе ‘невозмутимость’, ‘безмятежность’, было впервые использовано греческим философом Пирроном, а впоследствии стоиками для описания осознанного состояния полнейшего душевного спокойствия, характеризуемого извечной свободой от треволнений и переживаний. Аналогично эвдемонизм представляет собой этическую систему, которая основывает моральную ценность на вероятности того, что положительные поступки принесут довольство. Иными словами, испытывать удовольствие, счастье, довольство и радость, когда наши действия соотносятся с лучшей версией нас самих, не только желательно, но и этично.