Любитель шампанского

В его голосе сквозили внимание и забота, и Ян подумал, что вот в таких безнадежных ситуациях и проявляется старая дружба.

Когда Ренли беззвучно скрылся, Ян подошел к окну, раздвинул занавеси и стал вглядываться во тьму. Он ничего1 не увидел, но все же его инстинкт, хоть и дремавший до этого, но не утративший своей остроты, подсказал: снаружи опасность. Ян отворил окно и прислушался. Сперва доносился лишь монотонный гул движения на Кингз-Роуд, потом, когда уши привыкли к отдаленному шуму, стали выделяться другие, тихие, почти неуловимые звуки: плеск воды о бетонный парапет, шуршание подошв по асфальту, позвякивание металла, приглушенные голоса. Ян застыл и напрягся, а затем, когда глаза, наконец, свыклись с темнотой, различил силуэты людей, занимавших позиции перед коттеджем. Поблескивание пуговиц подтвердило его догадку. Полиция была уже здесь-осторожно и неторопливо окружала логово затравленного, но еще очень опасного зверя.

Вернулся Ренли.

– Вот и все, – сказал он. – У черного хода караулят четверо.

– Впереди я насчитал пока восемь, – ответил Ян. – На самом деле их гораздо больше, а улицы наверняка перекрыты. Нам придется нелегко.

Он говорил вяло и невыразительно, но горло его пересохло, сердце судорожно колотилось, в висках стучала кровь.

Они молча стояли в темноте. Вновь Ян почувствовал, какое спокойствие исходит от англичанина, и злился на себя за то, что сам находится на грани паники.

– Втроем нам не уйти, – сказал Ренли. – Бери Жанну и попробуй прорваться через черный ход. Я вас прикрою.

Ян не мог поверить своим ушам.

– Ты нас прикроешь? – тупо повторил он. – То есть как?

– Идите, – настаивал Ренли. – Это единственный шанс. Бери ее с собой и беги.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – спросил потрясенный Ян. – Тебя же прикончат!

– Какая разница? – Ренли подавил всколыхнувшуюся в нем бурю чувств. – Мне все равно конец. Сейчас не время для долгих речей. Надеюсь, вам удастся проскользнуть.

– Да… – Яну было стыдно – и это тот человек, которого он совсем еще недавно собирался пристрелить! – Но ты тоже имеешь право…

Ренли оборвал его, оттолкнув от окна:

– Забирай Жанну! Как только я начну стрелять, бегите!

Ян нашел в темноте руку англичанина и сжал ее изо всех сил, униженный тем, что обязан ему жизнью.

– Мой верный друг, – проговорил он, хотя из души рвались проклятья. – Мой добрый верный друг!..

И исчез, оставив Ренли одного.

Некоторое время Ренли стоял, не шевелясь, потрясенный чудовищностью своей жертвы. Ян недавно сказал, что война для них продолжается. А на войне, когда человек отдает жизнь за друга, это героизм – так всегда считал Ренли. И еще больший героизм, пытался убедить он себя, – отдать жизнь за врага. Он не питал никаких иллюзий относительно Яна. Рано или поздно поляк убил бы его – пулей в голову, ножом в спину, какая разница? Все равно он был приговорен; Ренли не заблуждался на этот счет.

Так лучше. Теперь они будут помнить его до конца своих дней. И больше не придется ожидать смерти, следя за каждым движением Яна, не спать по ночам, боясь повернуться спиной…

А еще, думал Ренли, этим поступком он, наконец, одержал победу: заставил Яна назвать его своим лучшим другом!.. Ренли горько усмехнулся. Это триумф: ибо спаси ему Ян жизнь, он бы не назвал его другом.

Стволом пистолета Ренли чуть отодвинул занавеску, и холодный сырой воздух из открытого окна коснулся его разгоряченного лица. Сомнений нет: стоит начать стрелять, и конец наступит быстро. Те, снаружи, шутить не намерены. Убиты два их товарища, и они церемониться не станут… Интересно, что будет с Мэллори? Мэллори… Жаль парня. Какой бес в него вселился – пойти на предательство?.. Но если бы не Мэллори, эта фантастическая ситуация и возникнуть не могла!

С другой стороны, горько отметил Ренли, если бы не Мэллори, он бы сейчас работал на заводе или протирал штаны в конторе; снимал бы пенки с людской жалости, показывая пустой рукав и черную повязку поверх глаза, как нищий выклянчивает подаяние, щеголяя своими лохмотьями. По крайней мере Мэллори избавил его от такого унижения. Мэллори наградил его быстрой смертью…

«Кто знает, – сказал себе Ренли, – быть может, мы еще встретимся на том свете?» И хотя он не верил в «тот свет», все же почувствовал облегчение.

Потом Ренли услышал, как Ян отодвинул засов на двери, и на короткий, кошмарный момент его уверенность вдруг ослабла, и он задрожал, больше чем полиции боясь этой слабости, своей собственной несостоятельности. Пистолет в руке стал весить тонну. Чтобы поднять его, требовалось колоссальное усилие. Ян прошептал: «Мы готовы», и были в этом шепоте и нетерпение, и недоверие.

Тогда Ренли рывком отдернул занавеси, встал, не скрываясь, прямо перед окном и, хотя все его нервы кричали в агонии, сжавшись в ожидании смертельного удара, начал стрелять в темноту.

Глава 11

1

Такси подъехало к тупику рядом с клубом «Аметист». Шел дождь – холодный серый занавес в свете уличных фонарей. Флит-стрит была пустынна.

Склонив голову, будто закрывая ее от брызг, Корридон расплатился с водителем и под проливным дождем побежал с Энн по переулку.