Любитель шампанского

– Да, сходство есть… Через полчаса мы будем в Данбаре. Что вы намерены делать?

– Рискнуть, – мрачно произнес Корридон. – А вот вы держитесь от меня подальше.

Энн слушала его вполуха, быстро пробегая глазами текст, и Корридон настороженно ждал ее реакции, когда она прочитает про смерть Риты. Долго ждать не пришлось. Девушка вдруг оцепенела, сжав пальцами газету.

– Она мертва! – воскликнула Энн, подняв на него пытливый взгляд. – Тут сказано, что ее убили!

– Совершенно верно, – тихо сказал Корридон. – Полиция считает, что это сделал я. Я действительно был у нее в это время. Она упала с лестницы.

На лице Энн появились страх и отвращение.

– Но тут говорится, что ее убили, – настойчиво повторила она. – И еще другого, как его… Крю. Вы и у него были?

– Да.

Корридон вытащил пачку сигарет и предложил ей, но Энн покачала головой и стала потихоньку отодвигаться, пятиться от него, вжимаясь в дальний угол крохотного помещения. Делая вид, что не замечает ее растущего беспокойства, Корридон закурил и глубоко затянулся.

– Я знаю, о чем вы думаете. Ну что ж, вы вправе иметь свое собственное мнение, и мне не под силу его изменить. Согласен, скверная история. И опять же, я ничего не могу поделать. А главное, это не имеет ни малейшего значения, – сказал Корридон.

И тут же осознал лживость своих слов. Это имело значение. Он не хотел, чтобы Энн считала его убийцей.

– Сейчас мы с вами расстанемся. С моей стороны непростительная глупость, что я вообще втянул вас в это дело. Примите совет: как только приедем в Данбар, первым же поездом возвращайтесь в Лондон. Я один доберусь до острова, найду там вашего брата и переговорю с ним. Если хотите ему помочь, не сообщайте полиции, куда я направляюсь.

– Вы ведь что-то скрываете от меня? – резко спросила девушка. С самого начала я чувствовала, что вы что-то скрываете. Что?

И потому что Корридону внезапно стало важно, чтобы Энн сохранила о нем при расставании хорошее мнение, он решил сказать правду.

– Вы правы. Говорить об этом неприятно, но другого выхода нет. Помните: группа Гурвиля первоначально состояла из девяти человек! Гурвиль, Шарлотта и Жорж были убиты гестапо; ваш брат исчез. Оставшиеся пятеро были уверены, что это он предал Гурвиля, и приехали в Лондон с намерением отыскать его. Любиш и Гаррис напали на след – и умерли насильственной смертью: один упал с поезда, другой утонул в пруду. Я пришел к Рите Аллен, чтобы расспросить ее о вашем брате. Пока я находился у нее дома, Риту столкнули с лестницы и сломали ей шею. – Корридон прислонился к стене, не сводя глаз с лица Энн. – Любиш, Гаррис и Рита погибли – потому что знали что-то о вашем брате или случайно столкнулись с ним. Кто их убил? Ответ, мне кажется, ясен.

– Не понимаю, к чему вы клоните, – тихо произнесла она. – Думаете, это дело рук Брайана?

– Я не верю в совпадения. По крайней мере, ‘ в три совпадения подряд. Одно – да, два – может быть, но не три!

– Так вот почему вы хотите найти брата!

– Совершенно верно. И вы не можете оставаться нейтральной. Самое лучшее для вас-предоставить все мне, а самой вернуться в Лондон. Если вы выдадите полиции мое местопребывание, то тем самым выдадите, где находится ваш брат.

– Он вам очень нужен, да?

Корридон впился в нее взглядом.

– Очень. Видите ли, если мне не удастся доказать, что Риту Аллен прикончил не я, моя песенка спета. Полиция обвинит в убийстве меня. Я во что бы то ни стало должен найти вашего брата.

– Почему вы не сказали мне этого раньше?

– По правде говоря, я рассчитывал выйти на него через вас.

– Почему же вы вдруг передумали?

Корридон снял шляпу и пригладил волосы.

– Вероятно, потому, что узнал вас ближе. Вначале вы были для меня всего лишь полезной. Теперь…

– Понятно.

– Ну вот и все. Возвращайтесь на свое место, а в Данбаре садитесь на обратный поезд и езжайте домой. Забудьте обо мне. Я буду справедлив с вашим братом, обещаю.

Неожиданно им овладело страстное желание схватить ее и обнять. С огромным трудом он сдержался и с неубедительным равнодушием добавил:

– Итак, до свидания. Приятно было познакомиться.

Коррид он открыл дверь, стряхнул руку, которая хотела удержать его, и быстро зашагал по проходу.

2

Длинная цепь товарных вагонов, судорожно дергаясь, остановилась. Один за другим залязгали буфера, и утренний покой разорвал истошный гудок локомотива, вставшего на красный сигнал семафора.

Ян очнулся и, подняв голову, уставился во тьму. Мирное покачивание вагона в конце концов усыпило его. Но теперь, когда поезд остановился, он тут же пришел в себя. Боль в опухшей и будто раскаленной руке толчками отдавалась в висках, словно по голове били резиновым молотом. Никогда в жизни Яну не было так плохо… Это вызвало у него страх.

– Жанна! – Голос сорвался на хрип, искаженный до неузнаваемости, и Ян испугался еще сильнее. – Жанна!.. Ты здесь?

– Да, здесь, – раздалось из темноты, и он услышал, как она села на пол вагона.

– С моей рукой совсем худо, – выдавил Ян сквозь зубы, когда тело вдруг захлестнуло волной огненной боли. – У нас ничего нет попить?

– Нет.