Люблю, скучаю… Ненавижу!

Или бродит, или ведёт автомобиль… Или, может, я опять мечтаю о том, что просто не может быть реальностью?

– Так ты его любила?

– Я?.. – У меня в горле пересохло.

Любила ли я Коренева? Да. Совершенно точно – любила. Но если сравнить эти чувства с чувствами к Максу – они просто ничто. Привязанность, нежность, интерес – что угодно, но только не любовь.

Но сейчас я задумалась об этом впервые.

– Не знаю. – Проронила я тихо.

И уставилась на дорогу.

Когда машина подъехала к дому, мы вышли, и Макс достал из багажника мою одежду. Та всё ещё была мокрой.

– Твои, наверное, всё ещё заседают за столом. – Сказал Радов, протягивая её мне.

– Да, там теперь полный дом народа. Так непривычно… – Я взяла комок влажных тряпок, а сама посильнее закуталась в сухой, тёплый плед.

– Я, наверное, не буду заходить. – Он протянул мне мою обувь. – Сам всё ещё в сырой одежде.

– Да, хорошо. – Замялась я.

Вернула ему бутылку.

– Тогда до завтра? – Улыбнулся он.

Маленькая доза его убийственной улыбки наполнила мою чашу опьянения до краёв. Сама не понимая зачем, я вдруг брякнула:

– Посидишь со мной?

– Где? – Оживился Макс.

– Ну, не знаю… – Я бросила взгляд на машину, затем на дом с горящими окнами. – В саду?

– Хорошо, пойдём. – Сразу согласился он.

Мы вошли через калитку, оставили мою мокрую одежду и обувь у порога и пробрались в сад.

Радов сел под абрикосовым деревом прямо на траву.

– Я бы укрыла тебя своим пледом, – улыбнулась я, опускаясь рядом с ним на траву, – но у меня под ним почти ничего нет.

– Я могу закрыть глаза, – радостно заявил Макс, – и обещаю не пускать в ход руки!

– Нет уж, давай-ка грейся вином! – Рассмеялась я, приваливаясь спиной к стволу дерева.

Мы сидели плечом к плечу, а рядом с нами стрекотали цикады и пели ночные птицы.

– Смотри, какая луна. – Указал Макс на небо, глотнув немного из бутылки.

Я уставилась на большой желтый шар над головой.

– Здесь она другая. Красивая. – Я забрала у него бутылку и глотнула вина. – Там всё какое-то обычное, а здесь всё удивительное.

– Просто здесь твой дом. – Усмехнулся Радов. – Иногда нужно уехать из маленького городка, чтобы понять, как сильно ты мечтаешь туда вернуться.

– Думаешь, я мечтаю? – Я подняла бровь.

– Конечно. – Уверенно кивнул он.

– С чего ты решил?

– С того, как ты смотришь на эти места, на море… на меня.

– Пф. И как? – Сердце толкнулось в рёбра.

– Там тебе всё нравится, но не более. А тут… тут тебе может многое не нравиться, но ты всё равно это любишь.

– Море – да, но не тебя. – Я толкнула его в бок, смеясь.

– Не зарекайся, Карина. – Тихо произнёс Макс. – Никогда не зарекайся!

Я даже смутилась.

Когда он не обзывался, я почти чувствовала тепло в его голосе. К тому же, я откровенно врала. Моё имя из его уст никогда не звучало мерзко. Оно звучало так, что моё сердце пропускало сразу несколько ударов.

– Помнишь, как ты уснул на полу в гостиной, а я обвела тебя мелом? – Решила разрядить обстановку я.

– Когда мне было восемнадцать? – Рассмеялся он. – Помню! – Легонько подтолкнул меня. – А помнишь, я прицепил к твоему ремню сзади ленту туалетной бумаги, а ты не заметила и шла с ней так из кафе до дома?

– Блин! Помню! – Расхохоталась я. – А помнишь, как я встретила вас в магазине и подсунула тебе в карман магнитную клипсу, и ты запикал на выходе?

– Это была ты?! Вот стерва! – Он двинул меня сильнее. – А помнишь, я толкнул тебя в бассейн, когда ты явилась на вечеринку к моей однокласснице?

– Это был ты?! – Я выпучила глаза. – Боже… Если бы я тогда знала!

– Ты бы устроила мне «тёмную»!

– Точно!

Возле двери мелькнула полоска света. Кто-то вышел из дома.

– Тс-с! – Приказала я молчать, закрыв его рот своим пальцем.

Мне не хотелось, чтобы кто-то разрушил нашу идиллию.

– Кажется, это Гриша. – Сказал Макс, убирая мою руку. – Да, точно он. Пошёл куда-то.

Тень мелькнула и тут же исчезла.

Наверное, он зашёл в дом или вовсе ушёл.

– А, знаешь, я ведь была твоим сталкером в юности. Ну, почти.

– Это как?

– Понимаешь, у девочек в этом возрасте все чувства… гипертрофированы. – Вино явно слишком развязало мне язык. – Кажется, если любовь, то навсегда. А если не увидишь сегодня предмет своего обожания, то умрёшь. Умора, правда?

– Да? – Макс игриво дёрнул бровями. – Так, значит, я был предметом твоего обожания?

Вот же… блин!

Я застыла.

– Типа того. – Ответила осторожно.

Радов продолжал та-а-ак пялиться на меня, что мне захотелось, чтобы кто-то срочно кашлянул – совсем как в фильмах. Иначе, могло случиться что-то непоправимое. Непоправимое в данном случае – я, берущая свои слова (про то, что мне нужен надёжный мужчина) обратно, и набрасывающаяся на Макса с неистовыми поцелуями.

Ох, вино-вино…

Но мне повезло: дверь снова скрипнула, и на выходящего упал свет. Это была Наташа.

– Тс-с. – Макс сжал мою руку.

А я и не собиралась привлекать внимания. Мне нравилось тут, под деревом, с этим красавчиком и покачивающейся в небе луной.

Стоп, покачивающейся?

– Куда она пошла? – Насторожился Радов.

– Не знаю. – Ответила я.

Мне, и правда, не было видно отсюда.

– Слышишь шаги?

– Ага.

– Она что, идёт сюда? – Шепнул он мне в ухо.

По спине пробежали мурашки.